Наверное, именно в эти дни Старый Хрофт был почти счастлив, впервые со дня своей последней атаки на Боргильдовом поле. Он сражался и побеждал. Пусть не самого Ямерта, пусть насланных им тварей, но побеждал! И никто не мог встать у него на пути.
И именно в эти дни родилась мысль, что раньше не пришла бы ему даже в горячечном бреду — если б, конечно, он его испытывал.
Громадная скала поднималась ввысь, пронзая острой вершиной мятущиеся облака. Здесь царила словно бы вечная осень. Пожухлые листья сплошным ковром устилают землю, тоскливые птичьи крики в вышине. Дует пронзающий ветер, упирается в грудь, словно приказывая повернуть назад.
И у подножия скалы лежит огромный, поистине исполинский волк. Когда-то его спина вздымалась выше крыш Асгарда; когда-то он внушал ужас всем без исключения асам.
Серо-седая шкура, ало-красная пасть и горящие вечной злобой глаза.
Волк Фенрир, сын Локи и великанши Ангрбоды, брат Хель и Ёрмунганда. Связанный в своё время испуганными асами и оставленный здесь без пищи и воды — Отец Дружин знал, что этому существу не писана смерть ни от голода, ни от жажды.
Волк лежал, уронив тяжёлую лобастую голову на передние лапы. Он не спал, нет, жёлтые глаза в упор глядели на Старого Хрофта, что бестрепетно шёл прямо к чудовищу, крошечная фигурка против подпирающего небеса исполина.
Против ожиданий, волк не взвился в ярости, не защёлкал челюстями, не попытался броситься и даже не обнажил клыков.
— Бог Один, — только и рыкнул он глухо. — Давненько не заглядывал.
— Давненько, Фенрир, — согласился Старый Хрофт.
— Ты боялся.
Отец Дружин кивнул.
— Да.
Волк презрительно фыркнул — Старого Хрофта едва не снёс порыв его горячего, смрадного дыхания.
— И потому ты, обманув меня, посадил здесь на цепь? А теперь явился сам?
— Конечно, — кивнул Один. — Ты ждал Рагнаради, дня своей неотвратимой мести — но ведомо ли тебе, что она уже почти свершилась?
Волк медленно и совсем по-человечески кивнул.
— Я почуял. Их больше нет… никого. Нет нигде, где я бы смог дотянуться до них зубами. Кроме тебя, клятвопреступник.
— За это мне уже воздалось, — твёрдо сказал Один, глядя прямо в глаза зверю. — Твоя месть свершилась, сын Локи.
— Не до конца, — проворчал волк, вновь поудобнее устраивая морду на лапах.
— Не до конца, — согласился Отец Дружин. — Но это уже не по моей вине. Победители, лишившие жизни всех тех, кому ты желал бы мести, оставили меня топтать эту землю. Хотя я был в их власти.
— Проклятая цепь, — фыркнул волк. — Если б не она…
