, на реальности которого Хосе в своем упрямстве настаивал, сначала через Элену, а затем и через весь рынок достигло полицейских и снова возбудило любопытство. Когда обнаружили, что в тайном водоеме обитает не один зверь, а пара, полиция начала обыскивать участок тщательнее. Но даже теперь никто по-настоящему не верил, что в исчезновении десятков младенцев за последние два-три года виновны донья Фаустина и ее сестра, — однако, проверить не мешало.
В темном углу прачечной, под одной из ванн полицейские нашли узел окровавленного тряпья, которое при ближайшем рассмотрении оказалось вне всякого сомнения одежкой младенца. Затем обнаружили и другие похожие лоскуты — ими затыкали щели там, где были разбиты стекла.
— Должно быть, это Хесуса Марии, — говорила верная Элена. — Сеньора вернется через день-другой и сама вам скажет.
Полиция только ухмылялась. Приехал хефе, осмотрел прачечную.
— А она не дура, — с восхищением промолвил он. — Все здесь делала, а те… — он ткнул рукой в сторону сада, — …довершали остальное.
Мало-помалу все истории, ходившие по округе, слились в единую массу свидетельств: сомнений в виновности доньи Фаустины больше не оставалось, а вот отыскать ее — дело совершенно другое. Некоторое время газеты только об этом и писали. По целым страницам расползались негодующие статьи, и везде требование было одним, читатели должны быть бдительны и найти этих двух чудовищных женщин. Но оказалось, что ни одного их портрета нигде нет.
Донья Фаустина видела газеты, читала статьи и пожимала плечами.
— Все это случилось очень давно, — говорила она. — Сейчас это уже не важно. А если и важно, то им меня все равно не поймать. У меня для этого слишком много силы.
Газеты вскоре стали писать о других вещах.
Тихо прошли пятнадцать лет. Хесусу Марии, который для своих лет был необычайно сообразителен и силен, предложили должность прислуги в доме начальника полиции. Тот приглядывал за мальчиком и его матерью несколько лет, и паренек ему нравился. Для доньи Фаустины настал час торжества.
— Я знаю, что ты станешь великим человеком, — сказала она Хесусу Марии, — и никогда не принесешь нам бесчестья.
Однако именно бесчестье, он, в конечном итоге, принес, и донья Фаустина была безутешна.
Через три года прислуживать ему наскучило, и он пошел в армию, взяв рекомендательное письмо своего хозяина его близкому другу — некоему полковнику, который проследил, чтобы в казармах к Хесусу Марии относились учтиво. У него все шло хорошо: его постоянно повышали в чинах, поэтому к двадцати пяти годам он уже сам стал полковником. Следует отметить, что звание полковника в мексиканской армии — не такое уж большое достижение и не обязательно свидетельство исключительных заслуг. Как бы там ни было, мало сомнений в том, что военная карьера Хесуса Марии развивалась бы по нарастающей, не окажись он в Закатекасе в то время, когда Фермин Фигейроа и его банда совершали набеги на окрестные деревни. Начальство оказало ему еще одну любезность: его поставили во главе карательной экспедиции против Фигейроа. Хесус Мария все же был небесталанен, поскольку на третий же день ему удалось захватить вожака бандитов в плен вместе с тридцатью шестью его людьми.
