— Как вы думаете, Володя, кого из людей нашего века, понимаете, напоминает Сирано? Он, понимаете, бунтарь и смельчак…
Честноков задумался, а Соловьев, не дожидаясь ответа, сказал:
— Маяковского!
На премьере Соловьев сидел где-то в зале и громко кашлял. Актеры ворчали:
— И чего он раскашлялся! Собственный спектакль портит!
А у него была астма. И кашлял он от волнения.
И вечером пометил в записной книжке: «Занавес давали 12 раз». Значит, успех. Значит, последний его спектакль не посрамит прожитой жизни.
4 июня 1941 года — в записной книжке: «Сегодня стукнуло 53 года. Вечером у меня были Сирано, Роксана, сидели до 3-х ночи…» Эти герои вошли в его жизнь, как и сам театр. Один Сирано в последний раз отмечал свой день рождения с другим Сирано.
Ранней осенью сорок первого начались бомбежки Ленинграда. Соловьев смотрел на падавшие с неба зажигалки и горестно говорил:
— Мои книги!.. Они же, понимаете, погибнут!
Он не знал, что сам погибнет раньше.
Во время одной из таких бомбежек он умер.
Когда его хоронили, ученики и друзья положили ему в гроб афишу спектакля «Сирано де Бержерак». Художник Оскар Юльевич Клевер использовал для нее фронтиспис к сочинениям де Бержерака, изданным во Франции двести лет назад, в 1741 году; только в верхней части графической композиции вместо изображенного там глобуса художник поместил портрет Сирано.
Советский театр хоронил своего Сирано, который, как и подобает романтическому герою, умер на войне.
Говорят, что человеческие качества артиста так или иначе определяют создаваемый им сценический образ. На этот раз для такой взаимосвязи оснований оказалось множество. Честнокову к моменту получения им роли Сирано исполнилось тридцать семь лет. В высшей степени интеллигентен и благороден тем органическим, врожденным благородством, когда дурные поступки исключаются не воспитанием или волей, а особенностью характера, нравственными устоями. Его приветливость с каждым, доброжелательство, принципиальность в самых острых жизненных ситуациях были известны всем.
Любовь к Роксане стала главным, самым сильным чувством честноковского героя; любовь не для себя, чувство не эгоистическое, а рыцарское, его цель — благо любимой женщины. Другой важнейшей чертой Сирано в предвоенные недели сценической истории спектакля стали его социальная заостренность, яркая демократичность. Он ненавидел всех этих де Гишей и де Вальверов и доводил их своей издевкой, иронией, ненавистью до белого каления. Его поведение предопределяло их месть. Они не могли простить Сирано не только его выходок, едких острот, независимости, но и его благородства, талантливости, интеллектуальной силы.
