И в ту же ночь она зачала дитя, как и предсказывал ангел.
Когда Иосиф вернулся после работ, что удерживали его в отлучке, он ужаснулся безмерно, обнаружив, что жена его беременна. Он накрылся плащом, и упал ниц, и плакал горько, и посыпал голову пеплом.
— Господи, прости меня! — взывал он. — Прости меня! Что ж за беда такая? Я привел эту юницу из храма девою — а теперь только поглядите на нее! Мне полагалось соблюсти ее, а я бросил ее одну, как Адам — Еву, и смотрите! — вот так же и к ней проник змей!
И призвал он к себе жену, и сказал:
— Мария, бедное дитя мое, что ты такое содеяла? Ты была так чиста и так добродетельна — и предала свою невинность! Какой же мужчина учинил это?
— Клянусь, я не делала ничего дурного! — горько зарыдала она. — Ни один мужчина ко мне не прикасался! Это ангел явился ко мне, ибо Господь пожелал, чтобы я зачала дитя!
Иосиф встревожился. Если Божья воля и впрямь такова, то, конечно же, его долг — позаботиться о жене и о ребенке. И хотя все равно выглядело оно не лучшим образом, Иосиф не сказал более ни слова.
Рождение Иисуса и поклонение пастухов
В те дни вышло от римского императора повеление всем вернуться по своим родным городам, дабы сделать перепись по всей земле. Иосиф жил в городе Назарете, что в Галилее, но род его шел из Вифлеема, что в Иудее, в нескольких днях пути к югу. И подумал он про себя: «Как записать мне имя Марии? Сыновей своих запишу, но что делать мне с нею? Назвать ли мне ее женою? Мне стыдно. Дочерью? Но люди знают, что она мне не дочь, и, кроме того, видно, что она беременна. Что же мне делать?»
В конце концов, он отправился в путь, а Мария ехала на осле за ним. Дитя должно было вот-вот родиться, но Иосиф по-прежнему не знал, что сказать о своей жене. На подступах к Вифлеему он обернулся и увидел, что она печальна. Наверное, ей больно, подумал он. Потом опять посмотрел и увидел, что она смеется.
— Как так? — спросил он. — Мгновение назад ты глядела печально, а теперь вот смеешься.
— Видела я двух мужей, — отвечала Мария. — Один плакал и рыдал, а второй радовался и веселился.
В пределах видимости никого не было. Как так может быть, задумался Иосиф.
Но ничего более не сказал, и вскорости они прибыли в город. Все гостиницы были переполнены, а Мария дрожала и плакала, ибо время родов близилось.
— Нет у нас места, — сказал хозяин последней гостиницы, куда они обратились. — Но вы можете переночевать в хлеву: там, со скотом, теплее.
