Кэт накинулась на меня прямо у дверей квартиры, заорала:
– Где ты был?! Я все ночь глаз не сомкнула… Посмотри на меня! Посмотри, подонок!
У меня, блин, ваще сил не было ей отвечать. Она взяла мою голову в ладони, развернула к себе и ахнула:
– Ты… ты опять что-то употреблял! Я вижу!
– Кэт, отвали, а? – пробормотал я. – Со своей паранойей. Дай мне проспаться.
– Ты посмотри на себя! У тебя же зрачки в точку, – голосила она. – Скотина! Я столько нервов и времени потратила, таская тебя по врачам, а ты…
Она замолотила кулаками по моей груди. Я вяло уворачивался.
– Кэт, Кэт… – бормотал я. – Ну не надо. Ну перестань!..
– Слушай, мне это все надоело! – заорал я наконец. – Ты достала меня своей жертвенностью. Она у меня вот где сидит. – Я стукнул ребром ладони по горлу. – Я ничего тебе не должен, поняла? Мой единственный долг – перед искусством и перед собой. И нечего вешать на меня свои разочарования. Ты задолбала меня – старая, тупая, вечно рыдающая. Ты маниплу… манипулируешь моим чувством вины, поняла?
Она отступила и прошептала:
– Ты был с Вацем, так? Это он тебе все это внушил.
– Че ты придумала опять, а? С чего ты это взяла?
– С того! С того, что он и мне говорил то же самое. Про то, что я бессмысленно гублю свою жизнь, оставаясь рядом с тобой. Что, если ты окончательно сторчишься и сопьешься, это будет твой выбор. Что мне надо наплевать на условности и долг и стать свободной.
– Ну че ты врешь, – скривился я. – Нарочно, да, несешь чушь собачью, чтобы восстановить меня против Ваца? Вац мой друг, так и запомни. Он стоит сотни таких, как ты!
– Да что ты говоришь? – Лицо ее дрожало в истерике, но она умудрилась растянуть рот в улыбке. – А спал с твоей женой он, значит, тоже по-дружески?
– Ну, Кэт, я бы не стал принимать во внимание то, что было сто лет назад, – хохотнул я.
– На прошлой неделе! – торжествующе выкрикнула она. – Я была у него в «Национале» на прошлой неделе! И у нас все было, все, чего у меня с тобой не было уже черт знает сколько месяцев. Потому что ты свой член давно пробухал, импотент сраный! Понял? Вот так!
Меня аж подбросило. Понятно, Кэт давно уже перестала меня интересовать, но все-таки она моя жена, верная, тихая, терпеливая, скромная. Значит, вот она как? Раздвинула ноги перед знаменитостью. Забыла все свои обещания и клятвы. А еще смеет укорять меня, что всю жизнь была мне верна!
– Сука! – заорал я. – Ты – мерзкая, лживая сука!
– А ты? Ты – кто? – ответила она.
