— Ты очень мил, Клод, — сказала она. — И я чувствую себя намного лучше, зная, что о Момо позаботятся. Я так благодарна тебе.
Если она была столь вежлива и нежна, и если с ней можно было так легко поладить, то Клод мог и себе позволить быть порядочным.
— Послушай, Альвина, мне жаль…
Она наклонилась к нему поближе и неодобрительно нахмурила брови:
— Нет, нет, дорогой, не говори так. У тебя нет никаких причин сожалеть. Я заслужила свое.
— Ты считаешь? — сюрприз следовал за сюрпризом.
— Да. Я заслужила смерть. Я была просто ужасной женой для тебя.
— Я бы не сказал, Альвина.
— Но это так. Я превратилась в настоящую ведьму. Я не понимала этого, пока жила, но сейчас я ясно осознаю это. Я была эгоистична, упряма и вздорна. Я всегда хотела сделать по-своему и устраивала сцены, когда не добивалась этого. А хуже всего то, что я недостаточно любила. Неужели ты хоть в чем-то не согласен с моим маленьким перечнем недостатков, дорогой?
— Ну, да…
— Поэтому ты вполне прав в том, что со мной сделал. Не так ли?
— Альвина!
— Все верно, Клод. Все совершенно верно. Я заслужила, чтобы меня убили.
— Ну… это…
— Это правда. И я хотела сказать тебе ее, дорогой. Мои слова идут от сердца. Я полностью прощаю тебя.
Он недоверчиво посмотрел на нее. И вновь ощутил в себе как бы легкое покалывание. Не от зарождающегося страха, как прежде. Тогда отчего? Он не был вполне уверен… Но когда к тебе так великодушны и терпимы, возникает необъяснимое и странное ощущение.
— Э-э… Альвина…
Но она исчезла. Жалобно поскуливая, Момо без устали бегала по комнате от стены к стене, выискивая того, кого уже здесь не было.
— Убери от меня эту собаку, — брезгливо сказала Элиза и тряхнула головой. Темные пушистые волосы растеклись по плечам. Сегодня на ней были лиловые тореадорские брючки. Держа руки на бедрах, она загораживала проход.
— Мой ангел, — выдавил Клод Криспин, — это собака моей жены.
— Я знаю, — в голосе Элизы слышалось раздражение, — но я не люблю собак, а твою бывшую жену я любила еще меньше.
— Ангел, я не мог оставить собаку одну в доме. Я должен заботиться о ней.
— С какой стати? — в глазах Элизы вспыхнули искры. — Почему бы тебе просто не избавиться от нее?
— Я обещал…
— Что ты обещал?
— После того, как жена умерла, я дал себе своего рода обещание. Это было наименьшее, что я мог сделать. В конце концов, я кое-чем обязан ей. Постарайся понять, ангел. Не будь жестокой. Мы добились своего, ты же знаешь. Больше не будет никаких помех. Я свободен. Лишь мы вдвоем…
