День чудес - Роберт Артур

Дэнни скрючился на ступеньках, прислушиваясь к разговору взрослых в гостиной. Место ему было в постели: он только выздоравливал после ветряной оспы. Но скучать в спальне, в одиночестве, надоело, и на свой страх и риск, в пижаме, он пробрался на лестницу, чтобы послушать, о чем говорят папа и мама, сестра, дядя Бен и тетя Анна.

Папа — доктор Норкросс, — мама и гости играли в бридж. Сестра, она училась в школе, зубрила латынь и не принимала участия в разговоре.

— Локасвилль, — вздохнула мама, — конечно, городок милый, тут и река, и луга, и леса, у Тома хорошая практика, но люди! Некоторых следовало бы хорошенько встряхнуть, чтобы показать им, какие они мелочные и скверные.

— В том числе Нетти Питерс, — сухо добавил папа. Дэнни знал мисс Питерс. Она постоянно сплетничала о ком-нибудь с соседями. И все шепотом-шепотом-шепотом — Если и есть женщина, — продолжал папа, — у которой язык закреплен посередине и болтается с обоих концов, то это Нетти Питерс.

Дядя Бен рассмеялся и сказал:

— Жизнь была бы куда лучше, если б деньги среди жителей распределялись равномернее. Вот если б Джейкобу Эрлу не принадлежала чуть ли не половина недвижимости в городе, люди говорили бы откровеннее и были бы терпимее друг к другу. А так его должники не решаются и рта открыть…

— Забавно, однако, — продолжил папа, — как некоторым удается делать деньги за счет других. Чего бы ни коснулась рука Джейкоба Эрла, все приносит ему прибыль. Деньги так и норовят выпрыгнуть из карманов остальных, чтобы оказаться в его сундуках. Возьмите, к примеру, песчаный карьер, который он купил у Джона Уиггинса. Хотел бы я, чтобы хоть иногда было наоборот.

— Но кто уж настоящий скряга, — подала голос тетя Анна, — так это Льюк Хаукс. Как-то я видела его в магазине на Светлой площади, где он что-то покупал для своих детишек. С какой же неохотой он расставался с деньгами!

— Еще вопрос, — возразил папа, — что хуже, скупость или леность? Я полагаю, скупость, потому что ленивые люди по крайней мере добродушны. Как Генри Джонс. Он мечтает о многом, но не ударит пальцем о палец, чтобы реализовать хоть что-нибудь. Если б каждая мечта обращалась в лошадь, у Генри был бы самый большой табун по эту сторону Миссисипи.

— В Локасвилле есть и хорошие люди, — вмешалась в разговор сестра. — Я думаю, мисс Эвери, моя учительница по английскому и физкультуре, просто душка. Она, конечно, не красавица, но очень мила. Когда она говорит, в голосе у нее звенят серебряные колокольчики, и если бы Билл Морроу, папаше которого принадлежит инструментальный завод, не был круглым идиотом, то давным-давно приударил бы за ней. Она от него без ума, но слишком горда, чтобы это показать, а глупая Бетти Нортон постоянно с ним кадрится, внушая ему, что он герой-супермен. Если он женится на Бетти, городок, того и гляди, лишится миссис Нортон. Она и так раздулась, как воздушный шар, оттого, что замужем за председателем правления банка. А если ее зятем станет сын владельца «Морроу Имплемент Компани», она уж точно надуется еще больше и ее унесет ветром.