– Вы и так много получите, – заключил Шестаков и взял ложку.
– Речь идет о приемлемой сумме. Две тысячи долларов.
– Закончили.
К нам пододвинулся Баранов и бровями, носом, пузом указывал на дверь. Нас выдавили дверьми.
Еще выскользнул Ларионов и понурил безвласую главу.
– Дикари, – припечатал Старый. – Да мы бесплатно бы помогли.
Ларионов виновно шелохнулся. Погодя зыркнул на меня:
– Вы нынче утром поняли?
– Вы хотели, чтоб я орал благим матом?!
– Что творится в тех домах…
– Если уж вашим плевать… Пойдем, Старый, что нам с ним баландить.
Мы достигли первого этажа, постовой велел обождать. Через минут двадцать возник Баранов и попросил с близка:
– Помогите. Лично мне. А я вам еще пригожусь.
У Старого борода продырявилась усмешкой.
– Видимо, родственники? В тех домах?
– Нет. Завтра на предприятиях получка. Кассиры со всего района, а банк забунтовал.
Я расплылся. Баранов посмурнел.
– Смеха нет. Народ напсиховался. Полный день на нерве. Падла забежала в кассовый зал – не можем бабье вернуть на места, истерика. Мои разве найдут? Вам дело извычное…
Он смешался, кто-то был за моей спиной. Я обернулся:
– Алла Иванна, сбылось? Как обещал?
– Когда ты успеваешь, – пробормотал Старый.
Баба стояла колоколом. Финифтевая брошь сдерживала ворот синего платья, желающего поползти и свернуться с тяжелых плечей, – она опиралась рукой на стол, согнув для удобства колено, но не горбилась, и вся ее мощь виднелась дивно: где надо выкатилась двуглаво, где надо – пологой широченной ступенью отбегала назад; Алла Ивановна попросила Старого:
– Пойдемте. Я – управляющая банка.
Старый вдруг живенько передернулся и простонал, получив малозаметный пинок в щиколотку:
– Вы-и, ох, черти ж тебя… Мы. Используем приманочные способы борьбы, самое меньшее – нужны сутки. Вам – вручную, срочно. Это – к моему сотруднику, он м-мастак, – Старый брезгливо показал на меня и, хромыльнув, отвел в сторону Баранова вроде для дела.
Я осведомился:
– Все будет?
Алла Ивановна насмешливо сощурилась и кивнула: да. Да.
– И чтоб по первому требованию.
– Да.
Баранов отрядил с нами своих и Ларионова, чтобы мы не попали на лоскуты разгневанному люду.
У банка куталось на сыром ветерке злобное бабье, ожидали разномастные инкассаторы.
– Кто видел?
Постовой видел, как забегала. Одна. Две служащие – как промелькнула под столами. Кассирша хлюпала:
– Жуковая, черная. Как котенок. Может, котенок? – Безошибочно поняла, для чего я открыл рот. – Я с вами не пойду!
