— Приветик, — сказал он, сознавая, что следом за Евой переходит на американский. Девица бросила на него пустой взгляд и гордо удалилась.
— Очаровательно, — сказал Уилт и прикончил пунш. Десять минут и еще два стаканчика спустя он втянулся в оживленное обсуждение беглого чтения с толстеньким человечком маленького роста, которого эта тема, судя по всему, очень волновала.
* * *
В это время Ева резала на кухне французскую булку, а Салли, со стаканом в руках, беседовала о Леви Стросе[4] с эфиопом, который только что вернулся из Новой Гвинеи.
— Я всегда чувствовала, что у Леви Строса не все в порядке по части женщин, — говорила она, лениво разглядывая Евин зад. — Я имею в виду, что он пренебрегает врожденным сходством… — Она замолчала и взглянула в окно. — Простите, я на минутку, — сказала она и отправилась вызволять доктора Шеймахера из клещей Генри Уилта. — Эрнст такая душка, — сказала она, вернувшись. — Просто невозможно поверить, что он получил Нобелевскую по сперматологии.
Уилт стоял в центре сада, допивая третий по счету стакан. Он налил себе четвертый и направился послушать уотергейтские записи. Он подошел как раз вовремя, чтобы услышать заключительную фразу.
— В хитрюге Дике[5] гораздо легче разобраться квадрофоническим способом, — заметил кто-то, и все разошлись.
— С очень одаренным ребенком должны быть особые взаимоотношения. Мы с Роджером обнаружили, что для Тонио лучше всего конструктивный подход.
— Все это куча дерьма. Только послушайте хотя бы, что он говорит о квазарах…
— Честно, я не понимаю, что такого плохого в подслушивании.
— Плевать я хотел на то, что Марккьюз говорит о терпении. Я утверждаю, что…
— При температуре минус 250° водород…
— У Баха есть свои плюсы, наверное, но у него есть и свои минусы…
— Мы купили этот дом в Сент-Троп…
— И все же я думаю, что Калдор был пра…
Уилт допил свой четвертый стакан и пошел искать Еву. С него было достаточно. Его остановил окрик мужчины в поварском колпаке.
— Бургеры готовы. Подходите и берите.
Уилт, спотыкаясь, подошел и взял. Две сосиски, обгоревший бифбургер и кучка рубленой капусты на бумажной тарелке. Ни ножей ни вилок не было видно.
— Бедный Генри кажется таким одиноким, — сказала Салли. — Пойду-ка вдохну в него жизнь.
Она вышла в сад и взяла Уилта под руку.
— Вам так повезло с Евой. Она такая прелестная крошка.
— Ей тридцать пять, — пьяным голосом сказал Уилт. — Тридцать пять и ни днем меньше.
— Чудесно встретить человека, который говорит что думает, — сказала Салли и взяла кусочек бифбургера с его тарелки, — Гаскелл никогда ничего не говорит прямо. Люблю людей, стоящих на земле обеими ногами. — Она уселась на траву и усадила рядом с собой Уилта. — Полагаю, очень важно, чтобы два человека говорили друг другу правду, — продолжила она, отламывая еще кусочек бифбургера и засовывая его в рот Уилту. Она медленно облизала пальцы и посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Уилт через силу прожевал кусок и наконец проглотил его. По вкусу кусок напоминал горелый фарш с привкусом французских духов. Или, может, целого букета.
