Что, если я скажу, что не считаю эту клинику плохой? А Доктор хочет ее закрыть. То есть позволить всем здесь умереть. Это ведь несправедливо, не так ли?
Говоря это, она подтянула одеяло, расправляя его.
Я рассмеялся.
— Мы должны спасать планеты и людей, — сказал я. — Вот почему мы путешествуем во времени.
Эми повторила эти слова, кивая.
— Разве? — усмехнулась она.
— Ну да. Хотя он никогда прямо этого не говорил. Это просто происходит с нами, не так ли? Мы попадаем куда-нибудь, а когда улетаем, жизнь в этом месте налаживается. Помнишь то кафе?
— Какое?
— То, где повар не умел готовить омлет.
— Ах да, — Эми улыбнулась. Легкой сдержанной улыбкой, будто делала мне одолжение.
— А Док сказал ему: «Клод, нельзя приготовить омлет, не разбив яиц», затем научил его делать по-настоящему вкусный омлет, попутно рассказывая нам о завтраках с Наполеоном, Черчиллем и Клеопатрой. А мы ели омлеты. Много омлетов.
Эми с усмешкой кивнула.
— Получается, что мы даже позавтракать не можем без его попыток что-нибудь улучшить. Но в то же время…
— Нельзя это сделать, не разбив яиц, — закончила за меня Эми.
— Ага, — согласился я.
Я заметил надвигающийся на берег туман, мягко светящийся.
— Он приближается, — сказала Эми.
— Вижу.
— Боишься?
— Немного.
— Не бойся, — успокоила она меня. — Я здесь, с тобой.
Эми обняла меня, и мне стало немного легче. Туман окутал нас обоих, странно зеленый.
— Эми… — позвал я.
— Ш-ш-ш! — зашипела она вместо ответа.
Рори Вильямс. Сидящий на кресле-каталке. На берегу моря. Почти поглощенный инопланетным туманом. Для моего же блага. Вместе с женой, которая поддерживает меня.
Еще кое-что.
Одна вещь, о которой я забыл сказать.
Никто из нас не упомянул того, что я привязан к этому креслу.
— Ты не настоящая Эми, не так ли? — спросил я.
— Ш-ш-ш, молчи! — прошипела она мне в ухо, и туман поглотил нас, полностью отрезав от внешнего мира.
7 декабря 1783
Какая наглость!
Косов сказал мне, что за мной его послал Князь Борис. Послал за мной! Я ему не слуга!
Мгновение я раздумывал, не отказать ли, но Пердита настояла на этом визите.
— Будет очень невежливо, если ты не пойдешь, — сказала она. — Он ведь содержит всю клинику, милый.
Ну да, в ее словах была доля правды.
— Как вы себя чувствуете, Ваше Высочество? — спросил я в своей лучшей профессиональной манере, безотказной, как старая удобная куртка.
Он словно не заметил моей почтительности.
— Ах! Милый доктор Блум, знаете ли, я чувствую себя превосходно! Косов и я, — он фыркнул, — очень многим обязаны вам, честно.
