— 1783-ий, — гордо кивнула Мария.
— О, очень хорошо, Мария, это абсолютно точно, — сказала я, с трудом пошевелившись. Я стянула одеяло, только сейчас обратив внимание на то, что на мне была довольно милая старая кружевная ночная рубашка. Я спустила ноги на пол, узнав, что в комнате очень холодно. Я взглянула на девочку. — Ну вот, Мария, — сказала я серьезно. — Я собираюсь прогуляться. Затем я собираюсь выяснить, где я нахожусь.
— А потом мы поиграем? — Мария была очень возбуждена.
— Возможно в «Поймай меня, если сможешь», — фыркнула я. — Я побегу первая.
Я шагнула, мир закружился и пол зашатался подо мной.
В это время дверь распахнулась, и в комнату ворвались двое мужчин. Кто-то сказал: «Эй! Держись!»
Еще кто-то крикнул: «Вот она!»
Две пары рук подхватили меня, и я вновь очутилась на кровати. Потолок надо мной дико кружился. Не хватало только пляшущих звездочек вокруг головы и птичьего щебета.
Когда головокружение прекратилось, я взглянула на обоих мужчин. Словно фейерверк сработал в голове. Один из них был одет в изорванный твидовый костюм, а другой — в рабочий халат. Лицо второго было встревожено. Он держал меня за руку, проверяя пульс.
— Мария! — крикнула я, довольная собой и всем миром в целом. — Меня зовут Эми Понд, а это — мои мальчики!
5 декабря 1783
Черт, черт, черт, черт, черт!
Косов нашел троих незнакомцев, лежащих на берегу, сегодня утром, как только встало солнце. Косов любит прогулки. Я говорил ему, столько раз говорил не оставлять Принца Бориса без присмотра, но этот Косов вечно своевольничает. Он слишком любит гулять по берегу, вероятно, беседуя с… ну, ты понимаешь, о чем я.
По словам Косова, он нашел этих троих, скрючившихся рядом на песке, мокрых с головы до ног. Удивительно, что они не замерзли насмерть ночью, — это было бы благословением для всех нас, если бы они умерли, без сомнения. Девушка была без сознания, но двое мужчин уже начали подниматься на ноги, потирая головы и постанывая. Их бесчисленные жалобы и стоны и заставили Косова заподозрить, что они англичане. Ха-ха! Милый Косов — не дурак. Всем известно, что нам приходится ежедневно выслушивать бесконечные крики и жалобы этого лондонского сноба Невилла. Потому что Мистер Невилл не понимает, что он здесь для того, чтобы поправить здоровье, а не в отпуске. Этот глупец совсем мне не доверяет.
— Разрешите мне вас вылечить, сэр! — попросил я его в день приезда.
— Меня исцелит Бог! — важно заявил он, затем начал жаловаться на питание.
