Доктор Смит скрестил руки. «Думаю, тебе следует ей рассказать, — его голос был печальным. — Здесь не место для ребенка».
И вот я рассказываю тебе это, мама. На пляже происходит что-то ужасное, и это пугает меня. Милый Доктор Смит говорит, что ты должна забрать меня домой. Пожалуйста, ну пожалуйста, ну пожалуйста, могу я вернуться домой?!
Всегда любящая тебя, Мария.
Я проснулась от криков Доктора Смита и моего мужа.
— Мальчики! — простонала я. — У меня все еще раскалывается голова. Вы мне не помогаете. Изобретите парацетамол или заткнитесь!
— Хорошо, — кивнул Доктор Смит и, ссутулясь, отошел к окну.
Мой супруг присел на краешек кровати.
— Это место немного неправильное, — сказал свет моей жизни.
— Это лепрозорий, — сказал Доктор Смит.
Я тотчас села в кровати.
— Ну, нечто вроде того, — добавил он. — Большинство людей здесь больны туберкулезом. Ужасная болезнь — абсолютно смертельная. Конечно, в наше время она тоже опасна, но все-таки излечима.
Мой муж (учившийся медицине, спасибо) вскочил.
— Его даже еще туберкулезом не называют, не так ли? Просто чахоткой.
— Что? — я чуть не рассмеялась. — Болезнь, от которой умирают поэты на диванах?
— Точно. — Доктор Смит помрачнел. — Ужасная, медленно прогрессирующая болезнь. Веками люди принимали ее за вампиризм. Знаете… — он всплеснул руками. — Худые и бледные, как модели, красные глаза, кровь на губах… Не любитель солнечного света. Плюс, если вы подхватили эту болезнь, ваша семья избегает вас. В лучшем случае, они считают это опасной заразой, которую они могут подцепить от вас. А если они не столь просвещены, то могут решить, что вы пьете их кровь по ночам.
— Мило, — сказала я.
Мой муж кивнул: «Но ведь сейчас то время, когда доктора отправляли людей лечиться на море, не так ли?»
— Ну… — Доктор покачал ладонью — жест, означающий «более-менее». — Это место опередило свое время. На целую сотню лет. Придется ждать правления Королевы Виктории, пока кто-нибудь не откроет настоящий санаторий для туберкулезников.
— Минуточку! — сказала я. — Это значит… ну, либо это место особенное…
Я вытянула ноги, готовясь спрыгнуть с кровати, но мой муж остановил меня.
— Или что-то в нем не так, — закончил он хмуро.
— Точно, — сказала я, возбужденно столкнув его с кровати и поднимаясь на ноги. — Это просто один из видов того, что мы любим. Это то, для чего мы живем. — Я шагнула к Доктору Смиту на неустойчивых шпильках. — И то, что мы делаем. Не так ли?
