- Серафим...
- Меня ни для кого нет, - громко и резко оборвал его Серафим, приподнимаясь и заглядывая мне в глаза.
Я еще не видела его серость такой теплой, и такой эмоциональной. Здесь была растерянность, молчаливое извинение, мука, трепет, желание, удовлетворение. И это все плавно перетекало в меня, заполняя его ощущениями, и смешиваясь с моими в сладкий коктейль с привкусом легкой горечи. Я сделала вдох впервые за последнее время, все еще находясь в состоянии эйфории, все еще лежащая на твердом столе под крепки телом Серафима, и все еще чувствуя его внутри себя. Делая вдох, я приоткрыла губы, замечая, каким плотоядным взглядом одарил их Серафим, чуть приоткрывая свои, словно в несдерживаемом рефлексе. У меня проскользнула мысль, что сейчас он меня поцелует, но вместо этого, к губам прижались его дрожащие пальцы, которые отправились гулять по моему лицу, прочерчивая подбородок, скулу, веки...
- Я с первой нашей встречи мечтал вот так прикоснуться к твоему лицу.
- Оно тебе кого-то напоминает, - не удержалась я от язвы.
- Нет, уже давно нет, - уверенно ответил он. - Ты другая. И у тебя даже мимика другая. Когда ты злишься, то всегда хмуришься, - сказал он, скользя пальцами между бровями и по носу. - А когда испытываешь голод любого характера, часто проводишь языком по губам, - добавил он, снова погладив вышеупомянутую часть моего лица, и плавно опускаясь пальцами по шее, за которыми неотрывно следили его глаза.
Я таяла. Под этими ласками я плавилась как воск, позволяя Серафиму лепить из меня все, что он пожелает. А желал он того, чего я от него совершенно не ожидала. Опуская глаза вдоль моего тела, он обхватил ладонью мое бедро, теснее прижимая к себе, заставляя скользить по его члену, который продолжал оставаться все таким же твердым. О-о-о... черт! А чего же еще я ждала от вампира, у которого секс, кажется, был в прошлом... даже не столетии, а тысячелетии! Но мне не удалось прочувствовать все удовольствие от такого натиска, потому что подо мной качнулся стол. Хм... то ли у Серафима ненадежная мебель, то ли мы так раскачали ножки стола. Но как бы там ни было, а мне не хотелось, чтобы подо мной рухнула мебель. И вообще, не слишком ли я увлеклась? И с кем?
А, черт! Какой ужас!
Какой... губы Серафима сомкнулись на моем соске, втянули и облизали... сладкий... ужас!
Сейчас я могла только наслаждаться, запустив пальцы в волосы Серафима. Его губы опустились ниже, целуя и покусывая живот, пока руки сильнее, чем было нужно, сминали кожу на спине, выгибая под эти ласки, и пока его плоть медленно выскальзывала из меня, но только затем, чтобы уступить место влажному языку... Ох-хох, если бы по мне проехал танк, я бы и то меньше чувствовала себя такой... ошеломленной. Никогда бы не подумала, что эта внешне холодная глыба, с жидким огнем где-то глубоко внутри, на такое способна.
