Небольшой мирный городок Тихвин был у нас далеко в тылу, но он стал важным звеном в коварных фашистских планах удушения Ленинграда.
Здесь гитлеровский удав стремился замкнуть двойное смертельное кольцо блокады вокруг героического города. На Тихвин, на соединение с финнами шел армейский корпус генерала Шмидта — около пятисот танков, моторизованные дивизии, самолеты. Они теснили части нашей Четвертой армии, рвались к Тихвину. А потеря Тихвина означала утрату последней железной дороги, по которой снабжался Ленинград, открывала путь фашистским армиям на Ладогу — в тыл нашей армии, и дальше — на Вологду, в глубокий советский тыл…
Торжественное заседание наше было коротким. Начальник политотдела бригадный комиссар Василий Михайлович Шаров поздравил с праздником, рассказал о параде на Красной площади в Москве, об обстановке на фронте и призвал всех быть в полной боевой готовности… После заседания небольшую группу политработников (в их числе и меня) бригадный комиссар попросил задержаться. Он сообщил, что генерал армии Кирилл Афанасьевич Мерецков получил распоряжение Верховного Главнокомандующего срочно принять командование Четвертой армией (оставаясь командующим и нашей, Седьмой Отдельной), остановить и разгромить немцев под Тихвином. Завтра Мерецков вылетает в район Тихвина. Сформирована штабная оперативная группа, а вместе с нею и группа политработников. Шаров обрисовал наши задачи, добавив, что виднее все станет на месте, по обстановке, которая пока представляется сложной и неясной.
— Задача ваша будет нелегкой, но вам выпала большая честь. Уверен, что вы будете достойными боевыми комиссарами… Не посрамите и нашей Седьмой Отдельной…
Двери землянки широко распахнулись, вошел командующий в своей известной всей армии бекеше и член Военного совета. Они сели за наш небольшой самодельный стол, и Мерецков сказал, что ему хотелось особо поговорить с политотдельцами, едущими на Тихвин.
Командарм расстегнул бекешу, снял папаху, спросил, найдется ли в этом доме ради праздника кружка горячего чаю, и повел спокойный и уверенный разговор. И хотя речь шла о том, что нам предстоит нанести один из первых в этой войне удар по фашистским дивизиям, причем в обстановке очень неясной и весьма трудной, мы обязаны разбить врага, что этого ждет от нас Ленинград, Родина, что отступать нам некуда. Кирилл Афанасьевич встал, прошелся по землянке, снова сел и, внимательно глядя на нас, очень доверительно и просто сказал о том, что штабники нашей опергруппы, несомненно, успешно разработают эту операцию, а мы — комиссары — должны вселить в каждого красноармейца и офицера уверенность в том, что сможем ее осуществить и добиться победы!
