- Обещаю, что я подумаю. Семь Сестер>{20} никогда меня не привлекали, но я всерьез и не думала о них.
Последовала неловкая пауза, в течение которой миссис Сильвер гоняла свою бесполезную чернильницу по всему столу.
- Молли, ты не думала о том, чтобы стать президентом студенческого совета в следующем году?
- Я об этом думала, но, похоже, у Гэри Фогеля этот пост уже в кармане. Все равно, девочке трудно победить на выборах.
- Да, девочкам вообще трудно в этом мире.
Она вдруг показалась мне разбитой, старой и изможденной. Миссис Сильвер, я не собираюсь вас добивать. Черт возьми, у вас такой несчастный вид.
- Если я пошевелю мозгами, может быть, и придумаю что-нибудь, что побьет Гэри Фогеля. Но вы же знаете, студенческий совет не ставит финансовый лимит на избирательную кампанию, а этот парень из богатых.
Она сморгнула, и на губах у нее появилась улыбка.
- Расходы будут ограничены, или же у тебя будут финансы. Обещаю тебе.
- Надеюсь на это, миссис Сильвер, это уравняет шансы. - Еще пауза, и вдруг я ни с того ни с сего сказала: - Миссис Сильвер, вам не обязательно меня подкупать. Я никому не скажу о прошлой субботе, что бы ни случилось. Мне грустно видеть, как вы расстраиваетесь.
Облегчение и удивление отразились на ее лице.
- Спасибо тебе.
Я вышла из кабинета и ждала у витрины с трофеями, пока пришлепает Конни. Она появилась пять минут спустя, через все ее круглое лицо сияла усмешка.
- Ты видишь перед собой редактора газеты 1962 года, - она сияла.
- А ты - следующего президента студенческого совета.
- Ого! - Конни помотала головой и продолжала, понизив голос: - Этот бедолага весь трясся, когда я была у него в кабинете. А она?
- Тоже. Я сказала ей, что буду помалкивать, и ей не надо беспокоиться. А ты ему что сказала?
- То же самое, только намеками. Похоже, у нас эта школа в кармане, а?
- Да, - сказала я. - В кармане.
Летом между средними и старшими классами я работала на теннисных кортах. Конни была в Мехико, а Кэролин отправилась в Мэн, в протестантский лагерь советником. Лерой окончил девятый класс и наконец перешел в десятый. Он приезжал пару раз на своем мотоцикле, но мы ничем таким не занимались. Я уже была сыта им по горло в этом плане, особенно после ссоры из-за мотоцикла. Иногда мне было жаль Лероя. Он следовал за стадом, как всякая тупая скотина, смутно осознавая, что несчастлив. На него произвело впечатление, когда он узнал, что меня с большим отрывом выбрали президентом студенческого совета. Но все чаще у наших разговоров иссякало горючее, и мы снова возвращались к мотоциклам, машинам и кино. Однажды он жалким голосом признался мне:
