В другой раз причудилось, будто наоборот — проигрался до копейки, совсем ничего не сорвал. И надо выходить из зала, потому что делать там больше нечего. Но по пробуждению радовался: ничего этого не было, на самом деле все только предстоит. А уж на этот раз он сорвет куш, точно сорвет. Не может не сорвать, ведь так давно удача не улыбалась.
Наверное, никогда еще не было такой кошмарной ночи. Он поднялся за полчаса до будильника, кое-как скомкал постель (жена давно спала в другой комнате) и без завтрака выбежал из квартиры. План действий давно созрел, но приходилось ждать еще несколько часов до его реализации. А все внутри так и свербило: ставки, отыгрыш, кнопки, барабаны… И надо всем этим спасительной добродетелью стоял Хобот — громадный добрый мужик в ондатровой шапке. Почему-то виделся он именно так, хотя Анатолий совершенно не запомнил, в шапке Хобот был или без.
И не дождался даже начала работы, из автомата наспех звякнул Генке, толком ничего не объяснив, а потом стремглав ринулся к вокзалам. Денег на троллейбус не было, так что пришлось сначала давиться у дверей, прячась за спинами пассажиров, а потом еще и ругаться с кондуктором. Пока ругался, тянул время, чтоб побольше проехать.
— Стыдно, — напоследок бросила ему в глаза контроллер, — взрослый молодой мужик, а как школьник себя ведешь. Стыдно!
В другое время он, может, и в самом деле устыдился, но в то утро впереди маячила одна только цель, ради нее Анатолий был готов, кажется, переступить через свой труп, а не только через какой-то там стыд.
Девять утра. На вокзале, как всегда, людно и суетно. В серо-белое небо устремились высоковольтные мачты, перекрытия, местами все еще горят огоньки. Как любил он в детстве вид вечерних вокзалов, когда много разноцветных огней. Но сейчас было не до детства и вообще — потом, все потом. Когда-нибудь можно будет и остановиться, снова полюбоваться огоньками из детства. Но это когда будет много денег и мало забот. Теперь же надо найти Хобота.
— Хобот?.. — переспросил скучавший у автоматов мужик и вдруг с подозрением уставился на Анатолия, — а он тебе зачем?
— Помочь обещал, деньгами.
— А, понял. Тогда жди пока, он сейчас по делам отъехал, потом как подскочит, я ему про тебя напомню. Жди пока, мужик.
— А скоро он будет?
— А он мне не докладывался. Когда будет, тогда и будет, — но потом более мягко добавил, — ну, через час должен подрулить.
Ладно, час Анатолий был готов подождать. В конце концов, если выдержал такую долгую ночь, то уж какой-то час перетерпеть — ерунда. Чтобы скоротать время, стал бродить перед автоматами, смотря, как играют другие. И всякий раз, когда казалось, что кому-то вот-вот выпадет заветная комбинация, у Анатолия останавливалось сердце: это же
