Хотя, в принципе, можно было бы разыскать какого-нибудь отпрыска Романовых, построить ему особняк на Воробьевых горах, и пусть себе страну с новым годом поздравляет.
Только что, у страны других забот нет, что ли?
А что общего между женой и властью – я вообще не понимаю.
Кстати, царей не выбирают не то что на какой-то срок, их вообще не выбирают.
В наше время быть монархистом может только тот, кто боится выбирать что-либо.
Сравнил бы “классик” власть с машиной – все ближе.
Но автовладельцы – меняют свои машины каждые несколько лет.
Кстати, а люди, если не устраивают друг друга, разводятся.
Довольно часто не дожидаясь четырехлетнего срока».
В общем, все шло своей накатанной чередой, и когда «классик» занялся любимым делом всех прохвостов – стал ругать «перестройку», не предлагая ничего взамен – вывод напросился сам собой: «Для глупости “перестроек” не бывает…»
…На этом дело не ограничилось.
Как дешевая провинциальная газета, с потрохами принадлежащая местному губеру, «классик» повторил все сказанное центральным телевидением. Только делал он это как-то неново, трухляво, соломно.
Как делается всякое повторение несвоих мыслей.
Были дежурные проклятья триждыпроклятым тупым американцам, на которые мог быть только один ответ:
– Тупые думают, что американцы тупые.
Да и вообще, ругать Америку – это простейший способ не думать о России…
…Я слушал «классика» в четверть уха, задумавшись о своем, но когда он набросился на политкорректность, назвав ее «пресловутой», мне пришлось встрепенуться.
Не потому, что мне хотелось спорить, а потому, что «классик» говорил такое, с чем не спорить нельзя.
И я подумал:
«По-моему, политкорректность – это самое большое после христианства достижение человечества.
И единственная проблема политкорректности заключается в том, что человечество до нее еще попросту не доросло.
Не доросло даже до понимания того, что политкорректным нужно быть только там, где можно рассчитывать на взаимность. Нельзя быть политкорректным с теми, кто на нее плюет, ставя свои представления о сосуществовании выше представлений окружающих.
Идеи доросли до того, что хорошо должно быть всем людям и странам.
Так что осталась сущая ерунда.
Странам и людям дорасти до идей.
Впрочем, по-моему, человечество не доросло до очень много из того, что у него есть.
Например, до того, что оружием торговать нельзя.
Но если до политкорректности человечество не доросло, то христианство оно, возможно, уже переросло. Идея “делись с ближним” как форма существования человечества становится попросту вредной. И богатые должны кормить бедных только в одном случае – если они хотят, чтобы бедные остались бедными навсегда.
