До прихода вечернего классика времени оставалось много, и мы с Ларисой могли заниматься чем угодно.
И что угодно – оказалось телефонными звонками.
На свою голову трубку взял я, и первого звонившего выслушивать пришлось мне:
– Клуб «Белая лошадь»? – я не стал уточнять, что не «лошадь», а «конь». Иногда, умножая подробности, теряешь суть, и ответил:
– Да.
– Современного творчества?
– Да.
– Значит, я попал туда, куда надо, – сказала трубка, и я искренне признался в ответ:
– Такое и со мной тоже иногда случается.
– Надеюсь, вы понимаете, что сейчас необходимо искусство, способное декларировать национальную идею? – трубка говорила голосом человека, привыкшего даже самые простые вещи превращать в митинг.
И что-то в этом голосе вызывало у меня подозрение, хотя я и не мог сразу понять – в чем дело.
Наверное, это можно было назвать интуицией.
Я доверял своей интуиции, и она не раз подводила меня.
Впрочем, интуиция подводила и всех остальных людей на свете.
Почти всегда.
Интуиция подводит людей уже тем, что она заставляет себе доверять.
Митинговать мне не хотелось, и, чтобы как-то заполнить паузу, я сказал:
– Искусство должно быть… – я притормозил фразу лишь на мгновение, подыскивая подходящее слово, – качественным.
А что ему захочется декларировать – оно само скажет.
Видимо, произнесенное мной оказалось слишком сложным для любителя митингов, потому что в трубке раздалось молчание, которое, впрочем, довольно быстро превратилось в размыслину.
Причем не от себя лично, а от всего человечества оптом:
– Н-да… Боюсь, человечеству будет сложно судить по вам – художникам, о том, что происходит в России.
– Вполне возможно.
Впрочем, это большой вопрос – что хуже: если обо мне будут судить по тому, что происходит в России, или о России будут судить по тому, что происходит во мне?
– Вы идете не в ногу с нашим временем! – осудила меня трубка от имени эпохи. И мне ничего не оставалось сделать в ответ, как осудить эпоху от своего имени: – Да. Но моя походка мне иногда нравится больше.
– Да вы что, не хотите, чтобы наша самобытная страна стала великой державой?! – спросила трубка заунывным голосом.
И я не ответил на этот вопрос.
Просто потому, что понимал, что великую страну хотят строить те, кто не желает, чтобы страна была нормальной.
Вместо этого я вспомнил одно маленькое Ларисино стихотворение:
Ни к каким берегам не прибытные,
Суверенно-маниакальные…
Может, хватит нам быть самобытными?
Не пора ли нам стать нормальными?..
