…Нет ничего проще, чем взаимоотношения мужчины и женщины.
Именно поэтому эти взаимоотношения такие сложные…
…Вышло так, что однажды мы с Ларисой заговорили о браке.
О том, как мы его представляем, и у нас получилось, что мужчина – такое же семейное создание, как и женщина.
Просто женщина ищет в браке гарантию, а мужчина – безраздельность прав.
– Ты так и не предложил мне выйти за тебя замуж.
И в ответ на эти Ларисины слова я промолчал:
«Порядочность заключается еще и в том, чтобы не обещать ответственности там, где не уверен в том, что можешь эту ответственность нести».
Лариса выслушала мое молчание и правильно поняла меня:
– Не переживай.
Чтобы трезво оценить свою неуверенность – нужно быть очень уверенным в себе человеком.
– Милая, мы ведь с тобой никогда не ссоримся.
– А, – махнула рукой Лариса. – Все равно все ссоры между мужчиной и женщиной заканчиваются одним и тем же.
– Чем?
– Тем, что женщина должна снова напомаживать губы…
…Мы с Ларисой любили друг друга, помогали тем, кому могли помочь, занимались творчеством и даже однажды попытались сделать свою Родину лучше.
И я был оптимистом, позабыв о том, что оптимизм – это разновидность глупости.
А потом Лариса ушла…
…Верность – явление безграничное.
Но знакомое с пограничными войнами…
…Однажды генеральный директор зачем-то пригласил к себе в офис президента клуба современного творчества.
Президент съездил к генеральному директору.
Потом – еще раз.
Потом – еще.
А потом президент не вернулась.
Не знаю, что у них произошло.
Вернее – вру.
Конечно, знаю.
Тот человек дал поэтессе то, что не мог ей дать я.
От шубы до автомобиля «Мазерати».
От изданного трехтомника до ужинов в «Плазе».
А мне пришлось позвать на помощь душе свою голову. И голова помогла моей душе не осудить женщину за то, что она хочет быть счастливей, чем она есть.
Женщина может оказаться слабее шубы не потому, что она нечестна, а потому, что она – женщина.
И шуба – это не подлость женщины.
Это – ее слабость…
…Однажды, уже не помню, по какому поводу, я сказал Грише Керчину:
– Понять женскую логику может не каждый, – и он ответил мне:
– Пусть тебя это не расстраивает.
