— Не стоит волноваться, господин Сдумс, — весело успокоил его гном. — Все растет с такой бешеной скоростью. Я зарою яму, посажу семена, а пятьсот лет пролетят быстро, вот увидите.
— М-да, судя по всему, увижу… — уныло согласился Сдумс и огляделся. — Аркканцлер здесь?
— Вроде бы все ушли во дворец патриция.
— Тогда, пожалуй, я приму ванну и сменю одежду. Не хочу никому мешать.
— Я слышал, вы не только умерли, но вас уже и похоронили, — крикнул садовник, когда Сдумс заковылял прочь.
— Все верно.
— Значит, правильно говорят: хорошего человека в земле не удержишь…
Сдумс обернулся:
— Кстати, а где находится улица Вязов? Модо почесал за ухом:
— Уж не та ли это улочка, что отходит от улицы Паточной Шахты?
— Да, да, теперь я и сам вспомнил.
Модо снова занялся прополкой.
Круговорот Сдумса в природе не сильно беспокоил гнома. В конце концов, деревья зимой тоже выглядят мертвыми, а весной они оживают. Высохшие старые семена попадают в землю, и появляются свежие побеги. Природа не знает, кто такой Смерть. Взять, к примеру, компост…
Модо верил в компост с той же страстностью, с какой некоторые люди верят в богов. Его компостные кучи бродили, вспучивались и тускло светились в темноте — возможно, из-за таинственных и, вероятно, запрещенных добавок, вносимых самим Модо, хотя доказано это не было, поскольку никто не собирался копаться в этом дерьме, чтобы выяснить, из чего именно оно состоит.
Мертвая материя — и одновременно живая. Ведь из нее появляются розы. Главный философ сказал как-то, что розы Модо вырастают такими большими, поскольку само мироздание прикладывает к этому свою руку, это, мол, и называется чудом мироздания. Но лично Модо считал, что здесь опять-таки дело в компосте. Никто не любит сидеть по уши в дерьме, а цветы — тем более, вот и растут.
Сегодня компостные кучи ждало угощение. Сорняки уродились на славу. Он никогда не видел, чтобы растения росли так быстро и пышно. «А все благодаря компосту», — с удовлетворением подумал Модо.
Во дворце, когда волшебники наконец добрались туда, царил полный беспорядок. Под потолком порхали обломки мебели. Столовые приборы стайкой серебристых пескарей скользнули мимо аркканцлера и скрылись за углом. Создавалось впечатление, что дворец оказался во власти избирательно действующего и упорядоченно мыслящего урагана.
К тому времени во дворце собралось много народа. Одна группа, стоящая в сторонке, была одета почти точь-в-точь как волшебники — разницу мог заметить только тренированный глаз.
