«Ранее буржуазия считалась главой нации, защитником прав и независимости народа… Теперь буржуазия будет торговать правами и независимостью нации за доллары. Лозунги национальной независимости и национального суверенитета выброшены за борт. Без сомнения эти лозунги должны быть подняты нами, выбраны коммунистическими и демократическими партиями, и вынесены вперёд, если вы хотите быть патриотами своей страны, если вы хотите стать передовой силой нации».
«Победителей не судят!» — гласит старая русская поговорка, приписываемая Екатерине Великой. Сталин знал это лучше, чем его предшественники-цари и сказал в феврале 1946 года следующее:
«Они говорят, что победителей не судят, что их невозможно критиковать и контролировать. Это не верно. Победителей можно и дОлжно критиковать и контролировать Это относится не только к их деятельности, но и к ним самим. Они не являются непогрешимыми. Они должны быть наиболее скромными».
Необходимость учиться на ошибках была повторяющейся темой сталинских публичных и частных дискуссий. Но он знал, что осуждение будет реально только тогда, когда он отойдёт от власти. Равно, вне Советского Союза, осуждение большинством людей непосредственно после войны, особенно на выигравшей стороне, невозможно в любом случае, так как победа, доставшаяся такой дорогой ценой, оправдывает всё. Варварская угроза европейской цивилизации устранена, и этого достаточно для большинства людей. Холодная война, однако, началась всерьёз. И многие надеялись, что сталинское диктаторское лидерство будет превращаться в более мягкий режим, достойный жертв, принесённых советским народом, и великой победы над нацистской Германией. Эти надежды рухнули с началом холодной войны, и сталинская либерализация, начавшаяся в военное время, обернулась консолидацией коммунистического авторитаризма.
Но Сталин продолжает занимать противоречивое место в советских и западных суждениях о войне. Для некоторых Сталин был причиной победы, для других — катастрофы. Он считался величайшим военным лидером и величайшим бедствием. Его вклад в победу был ужасен, но, возможно, неизбежен. Он сотворил репрессивную и террористическую систему, которая перебила миллионы, но, возможно, только эта система могла победить в титанической борьбе против Гитлера.
