— Ульянов на проводе, — через минуту раздался бравый голос следователя.
— Привет, майор! — поздоровалась я. — Как дела на фронте борьбы с преступностью?
Услыхав мой голос, Вовка несколько приуныл, но тем не менее ответил:
— Вашими молитвами, гражданка Зайцева!
Если Ульянов называет меня так официально, значит, следует ждать неприятностей. Верный признак! Я несколько сникла, однако продолжила беседу:
— По нашему делу есть какие-нибудь новости?
— А как же! — ухмыльнулся Вовка. — К сожалению, для вас, Евгения Андреевна, они не слишком приятные! На шкафу в комнате обнаружены отпечатки ваших пальчиков. Не подскажете, как они там оказались?
Надо же, какая неприятность! А ведь я старалась ни до чего не дотрагиваться.
— Так это давнишние! — соврала я. — Я как-то приходила к Катьке на кофейной гуще гадать. Ну, вот и…
— Не выйдет! — прервал меня следователь.
— Чего? — не поняла я.
— Ничего! Отпечаточки-то свеженькие, наложенные поверх отпечатков работников фирмы! Так что придумывай новую версию. Время у тебя есть до вечера. А вечером я к тебе загляну на чашку чая, вот тогда и поговорим.
Трубка на том конце провода аккуратно легла на рычаг, что свидетельствовало о крайнем недовольстве Ульянова. Я тоже отключилась и в сильном волнении забарабанила по столу. Дуська, увидев мое волнение, нежно взяла мою руку в свою и, проникновенно глядя в глаза, произнесла:
— Женя, я в тебя верю! Ты умная девочка и обязательно что-нибудь придумаешь! Я вот и картошечки тебе уже положила! Покушай, может, головка-то и заработает!
Она придвинула поближе ко мне тарелку с хорошей порцией жареной картошки с чесноком. Устроившись на стуле напротив, Дуська поинтересовалась:
— А что Вовка-то сказал?
— Они нашли мои отпечатки на месте преступления… — задумчиво произнесла я.
— На трупах?! — ахнула сестрица.
— При чем здесь трупы?
— А где ж тогда? — совершенно искренне изумилась Евдокия.
По правде говоря, иногда Дуськина сообразительность переходит все границы и заставляет меня волноваться.
— На шкафу, на входной двери, может быть… Мертвяков я не трогала, это я точно знаю! Отвяжись! Я не помню! — махнула я рукой.
— Ага! — подвела итог Евдокия. — Теперь, значит, Вовка на тебя повесит все трупы и посадит!
Последнее замечание Дуськи переполнило чашу моего ангельского терпения, и я заорала:
— Пусть только попробует! Да я Резника в адвокаты найму! Сейчас вам не тридцать седьмой год, чтобы невиновных за решетку сажать! Привыкли, понимаешь, от ал кашей чистосердечные признания получать! Я вам не алкаш! От меня вы их точно не дождетесь! А ну, Дуська, собирайся, пойдем меня реабилитировать! Будем за ментов их работу выполнять! — Я рубанула ладонью воздух и решительным шагом направилась к двери.
