С котомками вышагивала и артель Каина. В них плотничий инструмент, огниво и немудрящая кормежка. Еще заранее Иван всех предварил:
— Мы — плотничья артель. В Москве голодно, а посему идем на отхожий промысел, дабы деньжат подзаработать. Надеюсь, топоришко в руках держать умеете?
— А какой мужик не умеет? Чай, сызмальства не в палатах каменных проживали. Одноух у нас, даже все рубки знает, — высказался Легат.
— В самом деле, Одноух?
— Доводилось. Отец всю жизнь в плотниках ходил, вот и я приноровился.
— Добро. Авось и сгодится твое прошлое ремесло. А что дальше в твоей жизни приключилось, Одноух?
— Мать умерла, батя с горя запил, да так к чарочке приловчился, что редкий день без нее не обходился. Шишка[69] помышлял батю из артели вытурить, но отец одумался: надо было ребятню кормить. А тут вскоре черная смерть[70] навалилась, почитай, кроме меня, всю семью выкосила. Ни близких, ни дальних сродственников, а мне всего четырнадцать годков. Не знал, куда и податься, а тут один мужичок подвернулся. С голоду-де не умрешь, коль к моей шараге прибьешься. Вот с той поры и началась моя воровская жизнь. Почитай, шестнадцать лет шарпаю, а три года назад к Камчатке пристал.
— Не жалеешь, что воровством занялся?
— Вначале совесть грызла, а теперь не мучает, ибо денежных тузов терпеть не могу. За большими же деньгами не гонюсь. Много ли человеку надо?
Иван удовлетворенно хмыкнул, ибо легли на душу слова Одноуха.
К вечеру дошли до большого села с постоялым двором в два деревянных яруса.
— Верхние комнаты попроси, Каин, — сказал Зуб.
— Обойдешься. Не по рылу честь. Внизу на топчанах с ямщиками заночуем.
Зуб недовольно скривился, но больше он к Ивану не приставал.
Нижний этаж вмещал в себя человек сорок, а посему в нем нашлось место и «плотникам». Среди ямщиков оказалось и несколько крестьян, убого одетых и кормившихся своими скудными харчами.
Ямщики же выглядели куда богаче, и снедь им была доставлена из харчевни постоялого двора: щи с бараниной и каша с салом.
Иван заказал для своей артели варево без мяса: все должно выглядеть естественно. Артель облачена в убогую сряду, и пища должна соответствовать ее обладателям.
Внезапно в комнату вошли трое полицейских драгун[71]. Зорко оглядели постояльцев и подошли к артели Ивана.
Старший из служилых, рыжеусый, в военной треугольной шляпе, при шпаге и с мушкетом за плечами, строго спросил:
— Кто такие и куда следуете?
— Плотники. Подались на отхожий промысел, — смиренно ответил Каин.
