— Лечь на дно? Тоска заест, Каин.
— И на дне можно не отсидеться, Одноух. Умножилось число соглядатаев и доносчиков, коим сулена солидная награда за поимку вора. Сегодня ты на хазе, а завтра под каленым железом.
— Так что же нам в землю зарыться?
— Выход один — покинуть Москву.
Предложение Каина не было встречено гулом одобрения. Вжилась в Москву братва, изрядно вжилась с ее малинами и притонами. Уходить с обжитых мест редко кому захотелось.
Настроение большинства братвы не явилось неожиданным для Каина, но настаивать на своем суждении он не стал, однако предупредил:
— Дело добровольное. Пеняйте на себя, если кто-то из вас не минует застенка. Те же, кто пойдет со мной — выход завтра ночью… Ну, а теперь после завершения сходки — по мерзавчику, но упиваться не советую.
С Иваном согласились идти Камчатка, Кувай, Зуб, Одноух и Легат, то есть ближайшие содруги бывшего вожака.
Иван четко поставил задачу:
— Пойдем к Макарьевскому монастырю, что за шестьдесят верст от Нижнего Новгорода. Там, после Петрова дня[66], собирается большая ярмарка
— Далече топать, Каин. Почитай, полтыщи верст. Ног не хватит, — сказал Васька Зуб.
— Далече, — кивнул Иван. — Но на Владимирской дороге, по которой мы двинемся, немало сел с постоялыми дворами, а где постоялые дворы, там и брички, повозки, тарантасы, крестьянские подводы. Уразумел, Вася?
— Намек понял, Каин. Но заграбастаем ли добрый куш?
— А разве никто на Макарьевской ярмарке не бывал?
Воры пожали плечами: они орудовали только в Москве и в близлежащих городах.
— Тогда послушайте, что Филатьевские приказчики изрекали, кои были там с купцом не один раз. Ярмарка собирается не только из ближних российских городов, но из Сибири, с персидских, турецких и с польских земель и торговля идет подле монастыря две недели. Товару, разумеется, обилие. Тонкое сукно, шелк, пушнина, золото, серебро, драгоценные камушки и прочая и прочая. Есть чем поживиться.
— Готовь узлы, братва! — загорелся Легат.
— Не торопись делить шкуру неубитого медведя. На ярмарку, как мухи на мед, слетаются воры из многих городов, а посему на ней шныряет немало полицейских из Нижнего Новгорода, причем шныряют хитро.
— Как это?
— А так, Зуб. Приказчики изрекали, что ходят они без мундиров под видом покупателей. Так что придется держать ухо востро и работать предельно осторожно.
— Хороша же у тебя задумка, Каин, — присвистнул длинноносый и остроскулый Легат, получивший редкую кличку в детстве, когда его однажды лягнула лошадь. — Да на этой ярмарке хуже, чем в Москве можно в лапы полицейских угодить.
