Я наполовину донья ши, но еще я наполовину человек. Это сильно подрывает доверие к моим способностям, однако то, что я дочь величайшей из волшебниц, владеющих магией крови, компенсирует мое смертное происхождение. Что называется, повезло. Всю свою жизнь я пытаюсь доказать, что достойна своей матери. Эта сумасшедшая, лживая дура, разумеется, идеальный образец для подражания.
Донья ши не подписывались на должность «мы позаботимся о ваших трупах», но большинство фейри имеют столь малые представления о смерти, что всегда рады, если хоть кто-то возьмет на себя роль посредника. Меня смерть не пугает уже давно, в какой-то момент она просто стала частью меня. Кофе и трупы — это и составляет мою жизнь. Иногда я себя ненавижу.
Я опустилась на колени рядом с телом.
— Квентин, подойди сюда.
— Это правда необходимо?
Мне на мгновение захотелось сказать, что нет. Сильвестр попросил, чтобы Квентин сопровождал меня, а не чтобы я взялась посвящать его в отвратительную реальность магии крови. С другой стороны, я не считаю, что от наших детей следует скрывать правду. Это всегда приводит к обратным результатам.
— Да, необходимо, — ответила я.
На лице Квентина злость боролась со страхом, но все-таки он вздохнул и подошел. Привычка к послушанию оказалась сильнее желания взбунтоваться. Фейри хорошо обучают своих придворных.
— Молодец, — сказала я и сосредоточила внимание на Колине. Наверное, из-за того, что мне за последний год довелось увидеть так много мертвецов, отвращения не было — только жалость. Я вздохнула. — Эх ты, бедняжка.
Я помнила, что за нашими спинами стоят другие люди, но они больше не имели значения — осталось только тело и то, что оно должно было поведать мне.
Цвет кожи Колина под сделанными хной татуировками был нормальный, без признаков цианоза, глаза все еще влажные, пустой взгляд почти живой. Он умер недавно. На лице застыло удивление, но испуга не было, как будто то, что произошло, было сюрпризом, но не неприятным. До тех пор пока этот сюрприз его не убил.
— Тоби…
— Да? — Я приподняла Колину руку, отметив, как легко согнулся локоть. Он достаточно остыл, и трупное окоченение уже должно было начаться, но суставы все еще сохранили подвижность. Это было не нормально. После определенного момента трупное окоченение сменяется расслаблением, но здесь был не тот случай: у тела оставалось нормальное мускульное сопротивление. И все-таки окоченения не было.
— Так что же произошло?
— Я пока не знаю. Помолчите минутку и не мешайте мне работать.
