Ники усмехнулся.
— Понедельник — в Риме, потом через неделю в Париже, потом Эдинбург, Уимблдон, Гстад, Китцбюгель, а потом турне по Северной Америке: Вашингтон, Индианаполис, Торонто, под конец Форест Хилл, если не помру от изнеможения.
Имоджин вздохнула. Единственная заграница, в которой она бывала, — Шотландия.
— Ой, как замечательно. Можно послать столько открыток.
Ники рассмеялся.
— Я смог бы это проделать, если бы вы поехали со мной, — сказал он, понизив голос.
Имоджин покраснела и отвела глаза, уставившись на чашку с чаем.
Ники, чуть помедлив, спросил:
— Хотите прочитать судьбу по чаинкам? Они вам говорят, что рослый темноволосый теннисист только что вошел в вашу жизнь.
— Ха, — послышалось позади них, — я вижу, ты как обычно не скучаешь, Ники.
Они были так поглощены друг другом, что не заметили, как подошел коренастый ухмыляющийся молодой человек, жевавший резинку. На нем был бледно-голубой тренировочный костюм и голубая повязка вокруг лба, удерживавшая его светлые волосы. В одном ухе он носил золотую серьгу.
— Я пришел, чтобы узнать причину, из-за которой ты проиграл три гейма.
— Вот она, — сказал Ники.
Опять Имоджин почувствовала, что краснеет.
— Мои поздравления, — сказал молодой человек, быстро и с пониманием осмотрев Имоджин с головы до ног и перебросив резинку из одной щеки в другую. — У тебя всегда был хороший вкус, Ники.
— Это Чарли Пэйнтер, — представил его Ники, — мой партнер в парных. Воображает себя крутым парнем.
— Я ничего не подбираю на дороге кроме красивых девушек, — сказал Пэйнтер, подмигнув Имоджин. — Послушай, если вы в силах оторваться друг от друга, то нам надо быть на корте через минуту.
— Я не в силах, — заявил Ники, снова адресовав Имоджин свою настойчивую, понимающую улыбку. — Я тебе не нужен. Ты уложишь этих тихоходов одной левой.
— Жуткое освещение. Придется играть как в угольном подвале, — сказал Пэйнтер, выглядывая из-под навеса.
— Тогда заяви протест, — сказал Ники. — Знаешь, я боюсь темноты и потому предпочту беседу с мисс Броклхерст.
Имоджин боязливо посмотрела на отца, но тот, к счастью, увлеченно, носом к носу обсуждал что-то с секретарем клуба.
Громкоговоритель икнул и объявил финалы мужских игр. Ники поднялся с неохотой.
— Сегодня здесь будет вечеринка, и, может быть, вы и ваша сестра, конечно, — добавил он, улыбнувшись Джульетте, — захотели бы прийти?
— О, с удовольствием, — начала было Имоджин, но вдруг вмешался викарий.
— Это очень любезно с вашей стороны, — спокойно сказал он, — но я боюсь, нынче вечером они уже заняты — будут помогать на собрании союза матерей. Мы ожидаем увидеть вас завтра у нас за обедом в любое время начиная с половины первого.
