Сегодня, наверное ненадолго, до получения нового задания, бронекатера и разведотряд, все время идущий впереди них, остановились здесь, у небольшой сербской деревушки, одной из многих прибрежных деревушек, поселков и городков на пути к Белграду, до которого по реке еще более двухсот километров.
Впереди идут ожесточенные бои: враг упорно сопротивляется, контратаками пытаясь перехватить инициативу у наступающих советских войск.
Но здесь не слышно гула непрерывно идущего сражения. И пока можно отдыхать.
В тесных кубриках «Нотунга» и «Жучки» отсыпаются после многих бессонных ночей разведчики. Бодрствуют лишь вахтенные.
Неторопливо прохаживается матрос по палубе «Нотунга», поеживаясь от ночного холодка, пробирающегося под бушлат… Скорее бы смена…
Но что это? Вахтенный прислушался: кажется, пушечные выстрелы? Вот еще, еще и еще. Да, совсем явственно различимо: стреляют пушки.
— Слышишь? — окликает он вахтенного на стоящем рядом бронекатере.
— Слышу, — встревоженно отзывается тот. — Не пойму… Ведь бой далеко впереди, наши наступают, а громыхает все ближе…
— Может быть, немцы прорвались?
— Кто его знает…
— Пойду командира разбужу.
— И я.
Вахтенный спускается по крутому трапу в темный кубрик «Нотунга», где на одной из коек, свесив не умещающиеся на ней длинные ноги, спит Калганов, и осторожно трясет его за плечо:
— Товарищ старший лейтенант…
И вот Калганов, накинув на плечи шинель, уже стоит рядом с вахтенным на палубе, прислушивается. А голоса пушек звучат с каждой минутой отчетливее. Теперь можно ясно различить: бой идет несколькими километрами севернее, видимо, на том же берегу, у которого сейчас стоят корабли. Вот в той стороне, откуда слышны выстрелы, нижний край черного ночного неба на секунду озарило тусклым багряным светом. Ракета или отблеск артиллерийского огня? Неужели противник и в самом деле прорвался к Дунаю? Надо выяснять обстановку. Отдохнули!
Через несколько минут полуглиссер, взбив ночную тишину рокотаньем мотора, отвалил от берега и полным ходом пошел вверх по течению. На нем находились Калганов, Морозов и несколько матросов.
Чем дальше шел полуглиссер, тем отчетливее слышался впереди гул боя. Слева, под расплывчатой в темноте неровной линией берега, в обложенном тучами ночном небе все яснее различались белые, малиновые и зеленоватые вспышки ракет, огненные линии пулевых и снарядных трасс. По всем этим огням и по звукам стрельбы можно было понять, что совсем близко от реки идет очень жаркий бой.
