Свет освещал салон такси лишь урывками, однако Ричарду его хватало, чтобы разглядеть, что Сэнди смотрит на него отнюдь не урывками и, возможно, чего-то ждет, может быть, даже ждет, что он станет ее лапать, прямо сейчас или чуть позже. Он пытался заново проиграть в мыслях их разговор об отпуске. Одно он решил твердо: лапать он ее не будет. Лапанья в такси, как и неумеренного пьянства, следовало избегать, поскольку и то и другое грозило непредсказуемыми последствиями.
– Я хочу извиниться за Фреддино поведение, – вдруг сказала Сэнди.
– Да что ты, ничего. Ну, то есть ты хочешь сказать…
– По-моему, она сама хотела замуж за творческую личность Годфри, хотя никогда в этом не признается. Ты его когда-нибудь видел?
– Ну разумеется, и не раз. Сыт по горло.
– Мне он тоже не слишком нравится.
– Корделия, понятное дело, его ненавидит.
– Может, не такая уж он дрянь. Я с ним едва знакома.
– Послушай, Сэнди, а эта его вторая жена – Нэнси, да? – правда, что она охотилась за богатым женихом? Если ты, конечно, в курсе.
– Да нет, она застрелись какая добропорядочная, хотя на вид и не скажешь. Из состоятельного семейства и все такое. А что?
– Да ничего, просто интересно.
– У них уже трое детей.
– Правда?
Повисло молчание: Ричард ждал, задаст ли Сэнди вопрос насчет неспособности Корделии родить ребенка, и если да, то как она его сформулирует. Шуркнула и скользнула в сторону стеклянная шторка, отделявшая их от водителя: он то ли решил уточнить, куда ехать, то ли надумал разобраться, нет ли у наступившего молчания какой интересной причины. Уточнять он передумал, однако и шторку не закрыл.
– Криспин говорит, что, по его мнению, Годфри женился на Корделии, потому что считал ее аристократкой, – проговорила Сэнди.
– Понятно.
– А… она действительно аристократка?
– Понятия не имею. Я в таких вещах совсем не разбираюсь.
– Вот как? Знаешь ли, ты многое теряешь, если не разбираешься в таких вещах, вообще во всех подобных вещах.
– Не сомневаюсь, что ты права.
– Ты не против, если я кое-что спрошу?
– Нет, – солгал он. К этому времени он был против практически любого вопроса. Неприятней всего, что стиль допроса она будто бы слизала у Корделии.
– Вопрос, конечно, идиотский, но все-таки почему ты женился на Корделии? Я прекрасно понимаю, что многие мужчины могли бы…
Ричард уже раскаивался, что вообще согласился на эту поездку.
– Я на ней женился, потому что трахаться с ней мне нравилось и по-прежнему нравится больше, чем с кем бы то ни было, – проговорил он, причем отнюдь не доверительным тоном.
