— Ну, раз даже Бубрик в курсе… — поднял брови Покровский.
Наташе стало смешно оттого, как он ревнует дочь, и она ухмыльнулась. В этот миг во входную дверь постучали.
— Кто-то в гости к тебе, Андрей Алексеевич! — крикнул издалека Генрих.
Протопали шаги, и через минуту в холле зазвучали голоса. Покровский вытянул голову, пытаясь через приоткрытую дверь рассмотреть гостя. Рассмотрел и позвал:
— Стас, мы завтракаем! Иди сюда.
— Пожалуй, мне пора, — засобирался Валерий, и Марина немедленно выскочила из-за стола:
— Я тебя провожу!
Дверь распахнулась, словно ее толкнули двумя руками, и на пороге возник царственный брюнет с широко расставленными глазами и мушкетерскими усиками.
— Большой привет всем добрым людям! — прогудел он.
Поскольку первым на пути ему попался Валера, он потряс его руку, а потом схватил в охапку Марину и покачал из стороны в сторону:
— Здравствуй, красотка! Скучала по дяде Стасу?
Марина взвизгнула и, выкрикнув: «Скучала!», убежала вслед за Валерой в холл.
— Привет, Андрей!
Стас подошел к столу, поздоровался с Покровским, не сводя при этом глаз с Наташи.
— Познакомьтесь, — ответил хозяин дома на его невысказанный вопрос. — Это Стас, а это вот Наталья… — Он замялся, ожидая, что ему подскажут отчество.
— Просто Наталья, — вставила та и кокетливо улыбнулась, позабыв, что в настоящее время производит на мужчин совсем не то впечатление, к которому привыкла.
— Наталья будет помогать мне разбирать папин архив.
— Наконец-то, — сказал Стас, капитально устраиваясь за столом. — Надеюсь, теперь ты перестанешь комплексовать и спокойно займешься своими делами. А то брошенный архив давил на тебя. Кстати, что это за мальчишка с Маринкой? Кажется, я уже видел его у вас.
— Козлов, — с неподражаемой интонацией ответил Покровский.
— Кто такой?
— Гардеробщик. Вешает пальто в трактире «Кушать подано».
— Вижу, ты его не жалуешь, — хмыкнул Стас, набивая себе рот оладьями. — Чем он тебе не потрафил?
— Он, видите ли, собирается жениться на моей дочери! — возмущенно сообщил Покровский.
— И что? Не всю же жизнь он будет работать в трактире. Если тебя волнует его профессия.
— Моя дочь будет Козловой! Одно это сводит меня с ума.
— Подумаешь, — встряла Наташа. — Фамилия как фамилия. Кроме того, он еще может ее прославить. Вон, Сухово-Кобылин, например. Тоже, наверное, стеснялся поначалу. А потом написал «Смерть Тарелкина» — и все, успокоился на всю оставшуюся жизнь.
Покровский поглядел на нее холодно и поинтересовался:
