Современная историческая критика давно не признает римскую анналистику исторически ценным материалом, то есть материалом, дающим достоверное представление об отображенных в нем событиях. Но ценность ранней римской историографии состоит отнюдь не в этом. Изучение некоторых ее характерных черт и тенденций может дополнить наше представление об идейной жизни римского общества, причем о таких сторонах этой жизни, которые недостаточно или вовсе не освещались другими источниками.
Родоначальником литературной обработки римских хроник, как известно, считается Квинт Фабий Пиктор (III в.), представитель одного из наиболее знатных и старинных родов, сенатор, современник второй Пунической войны. Он написал (на греческом языке!) историю римлян от прибытия Энея в Италию и вплоть до современных ему событий. От труда сохранились жалкие отрывки, да и то в форме пересказа. Интересно отметить, что хотя Фабий и писал по-гречески, но его патриотические симпатии настолько ясны и определенны, что Полибий дважды обвиняет его в пристрастном отношении к соотечественникам.
Продолжателями Квинта Фабия считаются его младший современник и участник Второй Пунической войны Луций Цинций Алимент, написавший историю Рима «от основания города» (ab urbe condita), и Гай Ацилий, автор аналогичного труда. Оба эти произведения были написаны также по-гречески, но труд Ацилия в дальнейшем переведен на латинский язык.
Первым историческим трудом, который самим автором писался на родном языке, были «Начала» (Origines) Катона. Кроме того, в этом сочинении — оно до нас не дошло, и мы судим о нем на основании небольших фрагментов и свидетельств других авторов — материал излагался не в летописной форме, но скорее в форме исследования древнейших судеб племен и городов Италии. Таким образом, труд Катона касался уже не только Рима. Кроме того, он отличался от произведений других анналистов тем, что имел определенную претензию на «научность»: Катон, видимо, тщательно собирал и проверял свой материал, опирался на факты, летописи отдельных общин, личный осмотр местности и т. д. Все это, вместе взятое, делало Катона своеобразной и одиноко стоящей фигурой в ранней римской историографии.
Обычно к старшей анналистике относят еще современника третьей Пунической войны Луция Кассия Гемину и консула 133 года Луция Кальпурния Писона Фруги. Оба они писали уже по-латыни, но конструктивно труды их восходят к образцам ранней анналистики. Для труда Кассия Гемины более или менее точно засвидетельствовано не без умысла взятое название Annales, самый труд повторяет традиционную схему таблиц понтификов — события излагаются от основания Рима, при начале каждого года всегда указываются имена консулов.
