Теперь настала очередь Анджелы смеяться. Уже несколько недель я не слышала, чтобы ее голос звучал так сильно.
– А, понятно, – промолвила она. – Что на сей раз натворил мой кузен? Вторгся во Флоренцию?
Я услышала шорох, звуки борьбы, пронзительно вскрикнула Анджела, но покинуть свое укрытие я не решилась. Разговор зашел слишком далеко, чтобы мое подслушивание могло сойти за невинную случайность.
– Что ты знаешь? – взревел Ипполито. – Что он тебе сообщил?
– Убери от нее руки! – закричал Джулио.
– Ничего, – ответила Анджела. – Ты больший дурак, чем я думала, если веришь, будто Чезаре со мной откровенничает. Он не расстается со своими замыслами, как еврей с кошельком.
Я поморщилась.
– Вот видишь? – усмехнулся Ипполито. – Ей нравится грубоватое обращение. Оно помогает оттачивать остроумие.
Послышался звук удара, и наступила тишина, которая длилась довольно долго. Я зажала рукой собачий нос, чтобы заглушить скулеж.
– Проклятие, зуб шатается, – сказал Ипполито, шамкая, как старик.
– Ой, Джулио, как ты теперь будешь играть для меня на лютне? Взгляни на свои разбитые пальцы. Я должна обязательно обработать раны.
– Расспроси нашу новую герцогиню, Ипполито. От своего брата она получает больше писем, чем от нашего. Наверняка он поделился с ней своими планами. Что еще у него есть в жизни, кроме стремления поглотить всю Италию?
– Думаешь, он решится действовать, пока Альфонсо и наш зять Гонзага находятся при французском дворе? Ты глупец. Он зависит от Людовика, ведь тот оплачивает содержание половины его армии.
– Даже если Альфонсо и Франческо нашептывают в ухо Людовику, говорят, будто Валентино готов пощекотать ему более чувствительные места.
– Нет, право, какая ерунда. Мой покойный кузен Хуан – возможно, но только не Чезаре.
– Вот как? – воскликнул Ипполито, не обратив внимания на попытку Анджелы защитить добродетель Чезаре. – А кто говорит? Кухарки Ферранте?
Толстый и мохнатый Фонси вывернулся из рук, как скользкая форель, хлопнулся на землю и помчался, перебирая короткими лапками, к Анджеле и Джулио. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним, надеясь, компания не поймет, что я слышала весь разговор. Анджела нагнулась, чтобы погладить пса, и посмотрела на меня снизу вверх. Ее лицо было скрыто в тени широкополой шляпы от солнца, но я сразу поняла по тому, как углубились ее морщины у рта, проступившие после болезни, что она знает: я все слышала.
– Прости, – прошептала подруга и пояснила: – За шутку про еврея.
