– Отложи ненадолго работу, Виоланта. Пусть глаза отдохнут.
Только когда ко мне обратилась донна Лукреция, а музыканты, развлекавшие нас игрой на лютне и теорбе, умолкли, я почувствовала, что мои глаза полны слез. Мадонна, наверное, заметила, что я их вытираю. Тыльная сторона руки, в которой я держала иголку, была мокрой от влаги. Я могла бы выколоть себе глаз или запачкать слезами алтарную ткань.
– Да, мадонна, – кивнула я, глядя сквозь слезы на ее добрую теплую улыбку.
– Приведи кузину Анджелу. Выздоровление сделало из нее ленивицу.
Остальные дамы вежливо посмеялись, и их смех пролетел по лоджии, как бабочка.
– Да, мадонна.
Когда я спустилась на четыре лестничных пролета и оказалась в саду, преследуемая запыхавшимся Фонси, Анджела с Джулио находились уже не одни. К ним присоединился кардинал Ипполито, сверкая алой сутаной на ярком солнце. Джулио отложил книгу в сторону и поднялся со скамьи. Братья о чем-то спорили. Не желая помешать семейной ссоре, я подхватила песика и спряталась за решетку, увитую жимолостью. Я не собиралась подслушивать, но не могла не слышать их громких голосов.
– Я не для того переплыл озеро в эту жару, чтобы мной так пренебрегли! – громыхал Ипполито. Наверное, точно так же он выходил из себя, одолеваемый в детской братьями и сестрами. – Наш отец призывает тебя вернуться в Феррару.
– Он всегда старается отозвать меня отсюда. На самом деле я там не нужен. – Отцовский приказ не тронул Джулио; в это лето для него имела значение только Анджела и ее здоровье.
– На сей раз не так. Из Флоренции приехали послы. Состоится семейный совет.
– Но ведь я не считаюсь членом семьи, разве нет? Это твой совет ему нужен, совет Ферранте и, может, даже Сигизмондо. Со мной он посоветуется в последнюю очередь.
Ипполито принялся вышагивать по гравийной дорожке, шелестя сутаной.
– Перестань нести вздор, Джулио. Сам знаешь, он тебя любит.
– Конечно, любит. Я бы сказал, он и маму мою любил больше, чем твою. Но это не означает, что он дорожит моим мнением. В моих жилах нет ни капли королевской крови Арагона.
– Джулио, я должен поговорить с тобой с глазу на глаз.
Тот рассмеялся необычным, резким смехом, от которого Фонси у меня на руках заскулил и принялся вырываться.
– Какие могут быть секреты у нас троих друг от друга?
– Джулио… – подала слабый и жалобный голосок Анджела.
– Я серьезно. Все, что тебе нужно сообщить мне, можешь сказать при донне Анджеле.
– Анджела… дорогая. – Было странно слышать ласковое обращение из уст Ипполито. Я удивилась, что они спорят вовсе не из-за того, нужны или нет герцогу Эрколе все его сыновья на встрече с послами из Флоренции. – Не то чтобы я хотел иметь секреты от тебя… после всего, что мы… вместе выстрадали. – Со стороны казалось, будто он срывает слова с колючего кустарника. Снова зазвучал тот необычный смех Джулио, и пес заерзал у меня на руках. – Дело не столько в тебе, – продолжил Ипполит, – сколько… в твоей семье.
