Обычно в нашем профилактории царит тишина. Космонавты поселяются сюда лишь перед испытаниями, требующими особо строгого режима. В другое время они здесь только питаются да в свободную минуту забегут просмотреть свежие газеты, журналы, поиграть в бильярд, посмотреть телепередачу. Случается, что в профилактории появляются и наши гости: ученые, конструкторы, инженеры, врачи.
Я уже рассказывал о приездах товарищей из ВВС и ученых-медиков, о визитах Главного конструктора, его коллег и помощников.
Побывали у нас и руководители ЦК ВЛКСМ, в том числе и первый секретарь ЦК ВЛКСМ тов. С. П. Павлов. Человек большого обаяния, прекрасный оратор и рассказчик, Сергей Павлович Павлов не раз выступал перед космонавтами и нашими сотрудниками. У него прямо-таки художественное умение передавать то, что он видел, то, в чем он убежден. С большим удовольствием слушали его наши товарищи. Встреча с вожаками комсомолии — всегда праздник для нашей молодежи. Центральный Комитет ВЛКСМ взял шефство над космонавтами. Что ни говори, а космос-то штурмовать молодым.
Запомнился космонавтам приезд министра обороны Маршала Советского Союза Р. Я. Малиновского. Было это вскоре после исторического полета Ю. Гагарина.
Из Генерального штаба нас предупредили: министр прибудет вечером. За короткое время предстояло многое сделать.
К нам приехали Главнокомандующий ВВС Главный маршал авиации К. А. Вершинин, его заместитель Маршал авиации С. И. Руденко, член Военного совета ВВС Н. П. Каманин и другие. Главнокомандующий встретил министра докладом и представил собравшихся.
Это была не официальная встреча. Главком, упомянув об успехе первого космического полета, повел речь о «нерешенных вопросах». И это примечательно. Главный маршал авиации говорил о предстоящем.
Выступил генерал-полковник авиации А. Г. Рытов. Выступали и другие — врачи, инженеры. Все били в одну точку: что предстоит сделать для того, чтобы успешно осуществить намеченный на ближайшие месяцы очередной и еще более сложный полет человека в космос. Выступил Юрий Гагарин.
Герман Титов в этот вечер почему-то был более обычного задумчив и молчалив. То ли он все еще старался осмыслить сделанное своим предшественником, то ли загадывал, каким же будет его полет и скоро ли наступит тот долгожданный миг, когда взревут двигатели и можно будет сказать: «Началось!» Видимо, эти мысли и чувства одолевали Космонавта Два.
