Дама в черном | страница 72
Я выглянул в окно и увидел во дворе Карла Смелого госпожу Эдит с красной розой в руках, беспечно болтавшую с Рультабилем, но когда тотчас спустился вниз, ее там уже не было. Мы с Рультабилем отправились проверять посты в Четырехугольную башню. Он был спокоен, полностью овладел своими мыслями и не закрывал больше глаз, а, наоборот, пристально посматривал по сторонам.
Четырехугольная башня, где жила Дама в черном, была предметом его постоянных забот. Я полагаю, что перед таинственном нападении необходимо предложить читателю описание обитаемого этажа этой башни, находившегося на уровне двора Карла Смелого.
При входе в Четырехугольную башню через единственную дверь К вы попадали в широкий коридор, составлявший некогда часть караульного помещения О, О>1, О>2, О>3, в каменных стенах кладки которого имелись двери, выходящие в другие комнаты замка. Госпожа Эдит приказала возвести деревянные стенки и отгородила таким образом в караулке отдельную комнату, намереваясь устроить в ней ванную. Эта комната была теперь окружена двумя коридорами О, О>1 и О>2, О>3, пересекавшимися под прямым углом. Дверь помещения, где в настоящее время жил Бернье, располагалась в точке S. Направляясь к единственному входу R в покои Дарзаков, вы непременно должны были ее миновать. Один из супругов Бернье всегда должен был находиться в привратницкой, и никто, кроме них, не должен был туда заходить. Из привратницкой через маленькое окошко Y можно было наблюдать за дверью V, ведущей в комнаты Старого Боба. Когда господин и госпожа Дарзак отсутствовали, то единственный ключ, открывающий дверь R, находился у Бернье. Это был новый ключ, изготовленный по специальному заказу в мастерской, известной лишь одному Рультабилю. Молодой репортер сам вставил замок.
Рультабиль хотел, чтобы порядок, установленный им для помещения Дарзаков, распространялся бы и на комнаты Старого Боба, но тот решительно этому воспротивился, причем с таким комическим возмущением, что ему пришлось уступить. Старый Боб не хотел находиться на положении заключенного и желал приходить и уходить из своих комнат, когда ему вздумается, не спрашивая ключей у привратника. Его дверь оставалась открытой, и он мог переходить из своих комнат в кабинет, помещавшийся в Башне Карла Смелого, столько раз в день, сколько ему хотелось, не тревожила никого и не заботясь ни о ком. Поэтому оставляли открытой и дверь К. Он требовал этого, и госпожа Эдит его поддержала:
