А еще капризность нового угля! На каменном угле работать Лорн умел, но кокс оказался значительно привередливее, загорался с трудом. Пришлось его уважить древесным углем, тут и кокс не выдерживал: как это, плавка без меня? И разгорался ярче и жарче запала. Но древесный уголь горит быстро, очень быстро и проседает, открывает тигель. И тут нужно подсыпать кокс — быстро, еще быстрее, иначе расплав нагреется неравномерно. При этом есть опасность тигель задеть. И даже опрокинуть!
Лорн догадался забрасывать топливо в печь в мешочках — ткань сгорала мгновенно, остальное распределялось кочергой. После этого подмастерье начинал качать меха медленнее, а Лорн следил и, не сознавая того, считал и чувствовал каждый взмах, уменьшая поток воздуха к более долгоживущему топливу потихоньку, следя, чтобы пламя не задохнулось, но и не опьянело. Ориентировался по цвету топлива, огня и по пышущему от печи жару. Собственно, в этом и заключалось искусство — отбирать у пламени воздух, понемногу, понемногу, и не забывать его кормить.
Уже через полчаса в печи плавало Солнце. Щедрое и злое, как и положено божеству — маленькому, сотворенному самим Лорном. Бог сотворил человека в подобие себе и человека наделил способностью творить подобие, свое и Божие — в жидком пламени, исходящем полупрозрачными языками…
Лорн сделал знак: раз языки огня полупрозрачны, значит, подачу воздуха можно еще немного уменьшить. И еще… Лорн чувствовал, что в тигле уже жидко, но нужно дать железу и чугуну время. И не передержать, чтобы вместо стали не вышло железо. Это было как-то связано с силой поддува — и Лорн снова уменьшил тягу, на этот раз совсем чуть-чуть.
Важно и вовремя отдать приказ прекратить дутье совсем. Закрыть печь, заложить кирпичами из тигельной глины. И — ждать.
Потом — ковка, равномерный прогрев перед закалкой. И, наконец, вот он — мрачный красавец, иссиня-черный клинок с тонким серебристым узором. Такого лучший кузнец Диведа еще не видел. Стало понятно — он все-таки нашел способ изготовить уникальный клинок. Но уж больно сурово тот смотрелся. Как вещь, как оружие — хорош. Но как символ… Не сразу Лорн вспомнил, что этот — только предтеча. И возможно, вышел таким именно из-за обиды на мастера, который не пожалел искусства, но не отдал ни души, ни крови.
— Тебя надо бы разбить или перековать… — сказал клинку Лорн, разогнав восторженных подмастерьев пить пиво. — Но я не посмею. Ты ранний Его предшественник. И возможно, враг. А теперь я даю тебе имя по цвету твоему — «Ди». И спрячу тебя подальше от дурных глаз.
