— Он мог таким и остаться. Ты сам сильно изменился?
— Откуда мне знать, Кэриад? Виктор был другом, но не таким, как Джек. Твоему отцу я без колебаний доверил бы собственную жизнь, а Виктору не решился бы.
— Мне не придется доверять ему собственную жизнь.
— Откуда ты знаешь? Перу — далеко не самое безопасное место.
На мгновение Хелен ощутила непонятный страх.
— Я в состоянии позаботиться о себе.
— Айкидо против пули?
— А здесь? Отсутствие вины против сфабрикованных железных улик?
— Ты знаешь, что это такое, когда на человека объявляют охоту? Подумай о прессе! Стоит только сказать, что ты отправляешься в Перу, как аэропорт заполнят толпы газетчиков. Куда ты от них спрячешься?
— Будет лучше, если они придут к моему дому?
— Если ты останешься, они могут вообще ничего не узнать.
— Я не могу остаться, Дай, поскольку просто не знаю, что в такой ситуации делать.
— Тогда, уж коль ты твердо решила ехать, постарайся не привлекать к себе внимания. Держись подальше от туристских маршрутов. Хотя бы какое-то время.
— Превращусь в беглеца, как отец. — В глазах Хелен блеснула ирония. — По-моему, это называется бороться огнем против огня.
— Да, только смотри не сгори в нем.
— Дай, обещаю тебе быть осторожной. Сменю фамилию, оформлю новый паспорт, куплю билет. Газетчикам придется попотеть, чтобы разыскать меня, да и властям тоже.
— Согласен. Остаться Хелен Дженкс ты не сможешь. Пусть будет Уильямс, Хелен Уильямс.
— А как с Мальдонадо? Если он все-таки позвонит, если предложит помощь?
— То же самое, Хелен Уильямс. Ни звука о том, кто ты такая. Если он позвонит, я попрошу его оказать тебе содействие, но не обмолвлюсь о ваших с Джеком родственных отношениях. Ты будешь поступать так же, по крайней мере в течение нескольких недель, может, месяцев — пока у тебя не исчезнут последние сомнения. Тогда, почувствовав, что доверяешь ему до конца, можешь говорить правду и просить помощи.
— А чем он в состоянии навредить?
— Скажем, бросит намек властям, журналистам.
— С какой целью? Для чего?
— Мотивы могут быть самыми разными, за ними дело не станет.
На внезапный телефонный звонок собаки ответили лаем. По скрипящим половицам Дай прошел в кабинет, снял трубку. Звучавший в ней голос принадлежал прошлому.
— Дай, дружище! Это Виктор.
— Виктор, сколько лет!
— Целая жизнь. Как ты там?
— В целом неплохо. Кости иногда ноют, но каждый прожитый день воспринимаю как праздник.
— Ты всегда был оптимистом, Дай.
— Поневоле, разве нет? А что у вас?
