— Черт!
На своем столе Хелен нашла стальной нож для писем. Сунув тонкое лезвие в узкую щель между дверцами, нащупала язычок замка. Секунд через десять язычок с тихим скрежетом сдался. Хелен выдвинула тяжелый ящик с папками. У нее ушло не менее получаса, чтобы разыскать карточки совершенных по инструкциям Уоллеса восьми сделок с ИЦКОБ. С облегчением подняв голову, Хелен увидела стоявшего у лифтов охранника. Она приветственно помахала ему рукой, вытащила из кармана телефон и позвонила Рису.
— Прости, что так долго. Пришлось перерыть гору бумаг. Я была права. Восемь сделок.
— Все в порядке. Мне нужны детали.
— Слушай. Восьмого июля прошлого года я продала четыреста тысяч трехгодичных опционов. Исполнение — пять двенадцать, цена — семьдесят шесть.
В трубке послышался шорох страниц. Еще несколько секунд, ну, минут — и она все узнает. Шорох прекратился.
— Не совпадает. У меня — девяносто семь.
Она быстро прикинула: разница принесла Голдстайну убыток в восемь миллионов четыреста тысяч долларов.
Оба молчали. В одно мгновение мир для Хелен перевернулся. Земной шар закрутился с такой скоростью, что все привычные представления оказались отброшенными куда-то за задворки Вселенной.
— Следующая сделка, — с трудом выдавила она. — Двенадцатое сентября. Полмиллиона контрактов на два года. Исполнение — пять девяносто, цена — восемьдесят восемь.
— Сто двенадцать, — пришел, как ей показалось, через вечность ответ Риса.
Новый подсчет дал двенадцать миллионов потерь.
Когда они сверили оставшиеся шесть сделок, общая сумма возросла до пятидесяти миллионов. На каждой карточке стояла ее, Хелен, подпись. В зависимости от состояния рынка банк Голдстайна либо терял, либо, во всяком случае, недополучал пятьдесят миллионов прибыли.
— Хочу наугад проверить несколько сделок, заключенных самим Рэнкином, — проговорила в трубку Хелен, надеясь, что голос ее звучит ровно.
— Вперед.
Цены в десяти карточках оказались примерно теми же, что и у Риса. Сомнительными были только ее сделки. Хелен смотрела в стремительно вращавшийся над ее головой потолок.
— Что ты намерена делать?
— Не знаю. Мне необходимо подумать. Иди домой, Рис.
— Ты уверена?
— Да. Спасибо тебе.
— За то, что обрушил на тебя гору?
— Ты ничего не обрушил. Не беспокойся, я все еще стою на ногах.
Хелен выключила телефон. Душу охватил страх. Откуда-то из глубин подсознания выплыл образ. Она на палубе. Атлантика, тысячи миль от берега, шторм. Двадцати метровые волны швыряют суденышко так, что верх становится низом и невозможно разобрать, где жизнь, а где ад. После этого Хелен поняла: она в состоянии вынести что угодно.
