Наземные броненосцы | страница 11

Немедленно за первыми выстрелами — их дали три левофланговые батареи — корреспондент услышал лошадиный топот с обратного ската холма; вскоре появилась первая упряжка, за ней ещё две — три орудия спешили на северную сторону возвышенности, к позициям, невидимым из большинства машин — теперь аппараты ползли прямо на гребень, через поток медлительной пехоты, разбрасывая толпу по сторонам и оставляя её внизу.

Полубатарея развернулась в линию, каждое орудие получило сектор обстрела. Упряжки остановились; расчёты сняли пушки с передков и приготовились к делу.

Банг!

Броненосец показался сквозь бровку растительности холма, пушкари отчётливо увидели его длинную чёрную спину. Машина остановилась как будто в замешательстве.

Два орудия выстрелили вслед за первым; огромный противник повернул на пушки. Теперь он был отчётливо виден на фоне голубого неба. Машина ринулась вперёд.

Пушкари отчаянно засуетились. Корреспондент оказался вблизи от орудийных позиций и мог разглядеть в бинокль гримасы возбуждения на их лицах. Затем один из расчёта упал и репортёр осознал, что машина ведёт ответный огонь.

Какое-то время броненосец быстро наползал на мечущихся артиллеристов, но в сорока ярдах от орудий отвернул с пути и стал к позициям бортом — внезапно, словно в порыве великодушия. Журналист перевёл бинокль на пушки и понял, что монстр косит расчёты пулями со смертельной скоростью.

Великолепное зрелище обернулось кошмаром. Пушкари беспорядочно падали. Смерть шла от пушки к пушке. Банг! Левое орудие дало второй, безнадёжный выстрел — промах; это было последнее, что сделала полубатарея. Среди мёртвых и умирающих выжили полдюжины артиллеристов. Они тотчас подняли руки. Бой закончился. Военный корреспондент замешкался, выбирая — остаться в кустах, дождаться момента, чинно сдаться в плен или последовать намеченному пути отступления и укрыться в ближайшей канаве? Плен определённо воспрепятствует передаче в редакцию материала; бегство оставляет кое-какие возможности. Он решил спрятаться в канаве, выждать и, при первой же возможности спуститься в лагерь, воспользоваться замешательством и раздобыть лошадь.

Позднейшие авторитеты находят в первых наземных броненосцах множество изъянов, но в день боевого крещения они отлично исполнили свою задачу. Боевые аппараты вышли длинными и узкими, двигатель покоился на надёжнейшем стальном каркасе; броненосец ходил на восьми парах больших — диаметр десять футов — колёс системы «Педрэйл»; каждое колесо — ведущее, на собственной длинной оси; каждая колёсная ось соединена вертлюгом с центральным валом. Конструкция ходовой части наилучшим образом отвечала езде по неровностям местности. Аппарат мог ползти по грунту с ямами и кочками высотой или глубиною в фут; свободно держал прямой и поперечный ход даже и на крутых склонах. Двигателем управляли инженеры под командой капитана; сам командир сухопутного корабля наблюдал обстановку через маленькие бойницы прорезанные вокруг самого верха подвижной двенадцатидюймовой железной брони — защитной шкуры монстра. Помимо боковых амбразур, капитан мог выдвинуть из центра стальной крыши рубку со смотровыми оконцами. Каждый стрелок располагался в отдельном, маленьком каземате особенного устройства. Конструкторы подвесили стрелковые кабинки вдоль силового каркаса броненосца, с внешней и внутренней его стороны на манер сидений ирландского прогулочного кабриолета. Оружие стрелков — их винтовки — были особенными и не шли ни в какое сравнение с примитивной машинерией солдат противника.