И тогда, оценив новую ситуацию, Борис Николаевич счел возможным обратиться к залу с просьбой понять его, почему он в четвертый раз ставит кандидатуру Шахрая на голосование. Учитывая, что против его личности, против его политических взглядов, его программы возражений практически не было, Председатель Верховного Совета подтвердил свое намерение выставить эту кандидатуру безальтернативно, ссылаясь на то, что Шахрай действительно является по существу единственным в своем роде специалистом в области организации и юрисдикции парламентской деятельности. И в этих условиях, подчеркнул Борис Николаевич, Шахрай просто необходим парламенту с точки зрения технологии его работы. И было такое ощущение, что подавляющее число депутатов благоприятно восприняло обращение и личную просьбу Председателя. И на этой волне у меня возникла уверенность в положительном исходе голосования.
Привычно и слаженно Счетная комиссия сделала необходимые приготовления, и я доложил Председателю о нашей готовности к работе. И здесь, мне кажется, произошла тактическая ошибка. Учитывая, что бюллетени были вскрыты и Счетная комиссия уже сидела за столами, необходимо было сделать перерыв для голосования, после чего продолжить работу в соответствии с повесткой дня. Но она была чрезвычайно острая. Речь шла об изменениях статей шестой и седьмой Конституции РСФСР — статей, регламентирующих руководящую и направляющую роль КПСС в обществе. Понятно, что их обсуждение вызывало огромный и болезненный интерес в зале, стране и за ее пределами.
Увлекшись этими острейшими проблемами, Борис Николаевич не смог прервать обсуждение и отложил голосование, которое было проведено по завершении дебатов. Но дискуссия на тему, острейшую в жизни съезда, вызвала такое ожесточение страстей, что от былой умиротворенности зала и следа не осталось. В этих обстоятельствах Шахрай, конечно, проигрывал заранее не как личность, не как политический деятель, а как заложник событий. Поэтому перед началом голосования я послал Ельцину записку: «Он проиграет, Вы их разозлили…». Я надеялся, что Борис Николаевич отложит голосование по той или иной причине. Будучи председателем Счетной комиссии, я особенно остро ощущал значение организационной работы, и фигура Шахрая представлялась мне крайне важной на этой шахматной доске.
Голосование, однако, состоялось в очень неблагоприятный момент, на острие страстей, когда многие депутаты, возбужденные знаком вопроса о руководящей роли партии, заранее объявляли с раздражением и вызовом, что будут голосовать против. И Шахрай нужного количества голосов, естественно, не получил.
