— Нет, с подружкой. А вы там были?
— Когда-то очень давно, еще в старших классах. Вы прошли весь путь от Идейла до Керк-Йетхоума?
— Да, но пока мы дошли до конца, намучились порядком. А вы за сколько времени прошли?
— За одиннадцать дней. Вы спали в палатках или останавливались на турбазах?
— На турбазах. Погода оставляла желать лучшего. И потом мы не решились, после того как нам рассказали, что какой-то человек, ночевавший в палатке, погиб во время страшной бури.
— Вы часто ходите в походы или это была единственная вылазка?
— Я всегда любила ходить пешком. Но женщине бродить по необитаемым местам опасно. Вот почему я уговорила подружку пойти со мной, но ей это быстро надоело. Не всем нравится дикая природа.
Он подал ей бокал и со словами: «Ваше здоровье» — отпил немного темно-розовой жидкости из своего собственного.
Кресси повторила тост и тоже сделала глоток своего тоника.
Николас спросил:
— Где вы учились? Гиртон… Ньюнэм?
Кресси не могла не рассмеяться из-за того, что ее приняли за выпускницу столь известных вузов.
— Я не училась в Кембридже и вообще университетов не кончала. — Она решила не упоминать, что ее мать и одна из сестер были выпускницами Оксфорда.
Он задумчиво посмотрел на Кресси.
— Но если вы не учились в Кембридже, то откуда знаете про «Волшебную яблоню»?
— Увидела ее на открытке в сувенирном магазинчике в Национальной галерее. Что-то в ней было такое, что я захотела взглянуть на оригинал и поехала на день в Кембридж. Это оказался такой симпатичный городок. Старинные здания… сады вдоль реки… богатый выбор в книжных лавочках. Вам, наверное, там очень нравилось.
— Мне нравилось учиться там, но я не участвовал в общественной жизни. Большинство моих сверстников мечтали о высоких должностях, о бизнесе и известности. Мне такие люди неинтересны. Они либо утомляют меня, либо вызывают отвращение.
Кресси невольно подумала о своей семье.
— Вы хорошо относитесь только к людям, подобным себе… путешественникам?
— Нет, конечно. Мне нравятся разные люди, если только они не одержимы идеей успеха любой ценой.
Поразмыслив об этом некоторое время, Кресси сказала:
— Разве справедливо осуждать людей за то, что они стремятся к известности и богатству? У вас есть и то и другое. Очаровательный дом, шикарные машины, средства на покупку любых книг, какие вы только пожелаете…
— Вы осуждаете передачу благ по наследству? — улыбнулся Николас.
Кресси помотала головой.
— Я вообще ничего не осуждаю… кроме жестокости.
