которые мой наставник по кунг-фу заставлял нас проделывать перед каждой тренировкой. Очистить сознание, целиком сосредоточиться на энергетическом центре в районе солнечного сплетения, держать мускулы расслабленными, не думать, слышать, видеть, предвидеть, предугадывать, предчувствовать.
Не думать. Стоп!
Я уверен: белобрысый сукин сын буквально застыл на месте. Он еле сдерживался, побледнел, сжал челюсти; казалось, у него вот-вот полетят предохранители.
Я же оставался не более чем легким ветерком, ласкающим листок ивы на берегу пруда, — мысленный образ, рекомендуемый профессором Шен Лином и очень действенный при возникновении подобного рода ситуаций. Впрочем, как говаривал наставник своим тихим голоском, который временами мог сравниться и с ревом десяти разъяренных тигров, легкий ветерок способен стать ураганом, листок иногда режет как бритва, а из ивы получается прекрасный таран. «А пруд?» — всегда спрашивал какой-нибудь ученик, из тех, что желают выслужиться перед учителем. «Какой пруд?» — неизменно вопрошал Шен Лин у подопечного, за долю секунды демонстрируя последнему, как при помощи британского юмора можно в один присест сформулировать суть всей философии дзен-буддизма. Ведь если ученик продолжал упорствовать, говоря что-то вроде: «Ну пруд с ивой, листок которой ласкает…», престарелый гонконгский наставник, в конце XX века иммигрировавший в Панаму, спрашивал у него, видит ли он этот пруд своим мысленным взором. Конечно, ученик отвечал «Да». «Видишь ли ты, как ивы отражаются в водах пруда?» Подопечный, как правило, закрывал глаза и говорил: «Да, учитель». — «Видишь ли ты юношу на берегу пруда?» — «Да», — отвечал парень, находясь в полугипнотическом состоянии. «Узнал ли ты в нем самого себя?» — «Да, да», — говорил ученик. «Так брось себя в пруд». — «Ладно, — соглашался выскочка, — готово». В это мгновение Шен Лин отворачивался от собеседника, не удостоив того ни единым взглядом, и уходил куда-нибудь в другой конец зала, где принимал ту или иную позу. Спустя пару секунд, держа глаза по-прежнему закрытыми или уже нет, старательный ученик реагировал на эти действия наставника и спрашивал, заикаясь от беспокойства: «Учитель, а что я должен делать теперь?»
И тут Шен Лин обязательно поворачивался к нему и отвечал с широкой улыбкой: «Учиться плавать».
Как правило, для ученика это было равносильно полновесной оплеухе, болезненным ударом по повседневным привычкам рядового представителя болтливой западной цивилизации: прежде чем осмелиться задать вопрос, нужно научиться делать это правильно.
