Белобрысый тип вновь скорчил гримасу, пытаясь изобразить улыбку:
— Ну так что, вы французы?
Я по-прежнему молчал, и у меня не возникло ни малейшего желания поболтать.
— Nein… — произнес я наконец. — Ich bin ein Berliner,[49] — добавил я, вспомнив трюк, о котором прочел в книге про Джона Кеннеди.
«Сёрфингист» наклонился ближе, опершись на спинку свободного стула, что стоял напротив меня. Улыбка стала еще шире. Если я произнесу фразу по-французски, он наверняка отодвинет стул и усядется на него.
Незнакомец предпочел не дожидаться, пока я обращусь к нему на языке Мольера, а сразу примостился на сиденье. «Друг пустынь» остался молча стоять сзади, и его непроницаемое лицо выглядело бесстрастным как у каменной статуи.
В тот момент, когда наглый «сёрфингист» садился на стул, я заметил характерные следы уколов у него на руках.
— Хватит шутки шутить, — сказал он. — Я слышал, как вы целый вечер трепались по-французски.
Я смерил нахала холодным взглядом. Ему не следовало разыгрывать из себя важную птицу. Я сделал хороший глоток местного пива.
— Я шучу только с друзьями, — объявил я. — А друзей выбираю весьма тщательно.
«Битва проиграна. Я ввязался в разговор. Вот дурак!» — подумал я.
Белобрысый хлыщ откинулся назад, прямо на спинку стула, устраиваясь поудобнее.
— Вот так номер! — произнес он странным, полунасмешливым тоном, который мне пришелся весьма не по душе.
Карен молчала. В зале как будто разворачивались две отдельные дуэли: одна — между сахельцем и Карен, другая — между мною и белобрысым «сёрфингистом».
Я подождал, пока он перейдет к тому, ради чего сюда явился.
Он не стал медлить. И резким движением наклонился над столом. Я увидел пару собственных отражений в стеклах его дурацких черных очков.
— Ну? Вы же здесь, блин, чтобы прожигать жизнь, а? Так надо оттянуться по полной, это же Африка…
— Да ладно, это ты, что ли, оттягиваешься по полной? — спросил я недоверчиво.
Белобрысый моргнул, и его правое веко задергалось как от нервного тика. Он пытался держать удар, но получалось плоховато. Улыбка застыла у него на губах.
— А? Что? — переспросил он. — Не желаете взять кое-что с собой, чтобы веселее провести ночку, а?
Я молчал, не сводя с него глаз. Я видел, что он колеблется между желанием потихоньку улизнуть и стремлением к выгодной коммерческой операции.
Торговец победил, и нежданный собеседник устремился в атаку.
— Может, немного «герыча»,[50] самого качественного? — продолжил белобрысый. — Или «белого»,
