Джина набрала номер полицейского участка Монкс-Бей, но еще до того, как услышала ответ, положила трубку. Никогда в жизни она так не нервничала, но раньше ей и не приходилось бороться за свою жизнь, а вот теперь довелось. Как ужасно, что Майка О'Коннора нет рядом, с горечью подумала она. Уж он-то не растерялся бы, а спокойно сделал все, что нужно.
Наконец, собравшись с духом, Джина снова набрала номер, дождалась, пока снимут трубку, и попросила позвать лейтенанта Фаулера. Этого полицейского она знала очень хорошо, так как именно он занимался несчастным случаем с Майком, да и после похорон наведывался к ним.
Услышав голос Джины, Фаулер радостно сказал:
— Привет, девочка. Чем могу тебе помочь?
Как же начать? — отчаянно думала она, стараясь обрести начисто пропавший голос.
— Джина! Что-нибудь случилось?
— Да… случилось.
— Я очень хочу тебе помочь, девочка, но ничего не смогу сделать, пока не узнаю, в чем дело.
Сжав в кулаке свои записки, Джина прошептала в трубку:
— Этот человек… он хотел… хотел… — И снова замолчала. — Джина!
— Простите меня, лейтенант Фаулер, — всхлипнула она.
— Откуда ты звонишь?
— Из дома.
— Я сейчас приеду. Никуда не выходи, пока я не появлюсь.
Джина с облегчением вздохнула и положила трубку. Теперь все в порядке, скоро прибудет помощь. И тут она дала волю слезам, ярости и боли. Как смел вторгаться в ее жизнь этот ужасный человек, называющий себя ее отцом.
К тому моменту, когда приехал лейтенант Фаулер, Джина уже билась в истерических рыданиях. Открыв полицейскому дверь, она кинулась к нему в объятия, а он осторожно погладил ее по спине. Эту девушку, совсем еще подростка, лейтенант не только хорошо знал, но и всей душой уважал. Сейчас ее, опухшую от слез, с перекошенным от страдания лицом, покрытым красной сыпью, с трудом можно было узнать.
— Ну-ну, успокойся. Пойдем-ка в комнату. Я принесу тебе воды, а потом ты все мне расскажешь.
Джина послушно приняла из рук Фаулера стакан и выпила воду. Затем, отдышавшись и справившись с собой, поведала ему отрепетированную историю, которую так тщательно продумала заранее. При этом она попросила лейтенанта не говорить маме о том, что ей пришлось пережить. Джина рассказала, каким образом узнала, что Майк О'Коннор — не ее отец.
— Мне пришлось его впустить, — всхлипнула она. — Когда я увидела его ямочки на щеках, я не могла его не впустить…
— У тебя не было выбора, Джина, — полным сочувствия голосом сказал полицейский. — Я все понимаю.
