— Он мог бы заручиться помощью, — сказал Чейз, — кого-нибудь, кто хорошо знает лошадей, кого-нибудь, кто... о Господи, не смотри на меня так, Саммер!
С этими словами он обнял ее и прижал к себе.
— Я в полном порядке, — отозвалась она, уткнувшись лицом в его рубашку. — Не надо меня утешать. Я просто...
— Я знаю! С вами все великолепно, и вам никто не нужен, но сейчас помолчите немного.
Чейз медленно, успокаивающе поглаживал ее по спине. Она раскрыла рот, чтобы запротестовать, но почувствовала, что вот-вот расплачется. От него исходили тепло и доброта, и это окончательно прогнало ее слезы. Она стояла неподвижно, позволяя держать себя в объятиях.
— Я могу с этим справиться, — пробормотала она.
— Конечно, можете, — подтвердил он.
Саммер поняла, что он говорит о заплесневелом сене, о котором следовало бы говорить и ей. Но она на самом деле горевала о себе и своих предательских чувствах и пыталась радоваться, что он намерен лишь утешить ее, тогда как она заживо сгорала в его объятиях.
Затем он пошевелился. Его руки скользнули со спины к ее талии и ягодицам и крепко прижали молодую женщину к себе. В ту же секунду, когда она ясно ощутила, как ошиблась насчет его истинных намерений, эти руки подобрались к ее лицу и запрокинули назад ее голову.
Он с улыбкой смотрел в ее ошеломленные глаза, по крайней мере его губы улыбались. Но во взгляде была тайна.
— Не надо было доверяться мне, правда? У меня были добрые намерения, но я не умею сопротивляться искушению, Саммер, совсем не умею! Тебе надо бы это помнить.
Затем он наклонил голову и поцеловал ее.
Нет, хотела сказать она, но это слово не сорвалось с ее губ, и она крепко закрыла глаза. Она не собиралась позволять ему вовлекать себя в неприятности, но его губы оказались удивительно нежны и терпеливы. Наконец ей пришлось раздвинуть губы, и его язык вошел внутрь.
Волна, нахлынувшая на нее, горячая стихийная лава, должно быть, нахлынула и на него. Потому что он вдруг потерял терпение. Одна рука плотно сжала ее затылок, а второй он еще крепче притянул ее к себе.
Они оба забыли об ее ключице.
Услышав ее тихий стон, Чейз, должно быть, сразу же уловив разницу между болью и страстью, испуганно вскинул голову и уронил руки.
Она инстинктивно шагнула назад. Не в силах ни о чем думать, несколько секунд пристально смотрела на него, затем повернулась и побежала к двери.
