Однажды во время своего пребывания в Африке, Бен увидел ребенка. Таких там было много: покрытых струпьями от чесотки, со вздутыми от голода маленькими животиками. Что-то произошло с Беном. Ребенок смотрел ему в глаза, и Бен протянул к нему свои большие сильные руки, да так до сих пор и не выпускал его. Он назвал его Луи в честь своих кумиров — Луи Канна, Луи Салливана, Луи Армстронга. Он выходил его, и когда ребенку стало лучше, привез домой. Их мертвый дом преобразился, будто ребенок принес с собой в дом улыбку, радость и свет. И Дженни, и Донни, и Оуэн вернулись к ним, а Делорес принялась лечиться. Бен открыл настоящее чудо в прекрасной и печальной душе африканского ребенка, пришедшего из страны, которую им никогда не понять, пришедшего, чтобы спасти всех их.
Он понимал, какую огромную ответственность он взваливает на себя, беря на воспитание девятимесячного малыша. И тем не менее пошел на это. Это событие предшествовало его встрече с женщиной, ставшей его первой и последней любовью. Он усыновил мальчика и вскоре вслед за этим встретил свою любимую. Всей душой он хотел быть с ней, но не мог. Ситуация казалась ему неразрешимой. Любовь и долг. Долг перед малышом. Все это еще осложнялось его отношениями с женой. Он давно уже не хотел жить с ней, но и мысль о разлуке приводила его в ужас.
Бен решил перекусить. Он остро чувствовал свое тело, то как наливаются его бицепсы. Он ощущал себя еще таким сильным. И он не собирался сдаваться!
— Привет, папа!
Бен обернулся. Дочь быстро вошла в комнату и направилась к нему. Он знал, зачем она пришла и чего хотела. Он всячески оттягивал эту минуту, однако понимал, что она неизбежна и объяснение должно состояться. Настало, наконец, время принимать решение. И сейчас ему чрезвычайно важно было, чтобы дочь его поняла и поддержала. Что он мог ей сказать? Ничего.
Бен молча слушал ее. С ней было так легко! «Как могли таких два молчуна, как я и Делорес, произвести на свет такое болтливое существо?» — часто удивлялся Бен.
Он согласен с ней — нужно было что-то немедленно делать. Бен решил посоветоваться с Донни. Нужна его медицинская помощь. И если Делорес решится лечиться, она справится со своим недугом. Это была единственная надежда.
Дженни нагнулась к нему. Волосы обрамляли милое, покрытое веснушками лицо. Ей было тридцать девять лет, но для него она оставалась все еще шестнадцатилетней девочкой.
— Мы с тобой договорились, папа. Больше никаких глупостей, хорошо?
