— Не плачь, — сказал он ей, сев на свою подстилку.
— Домой! Домой! — ответила Вилька.
Ночь прошла, и днем Вилька снова зашлась лаем. Металась, стонала, маялась, словно неприкаянная душа в поисках вечного успокоения. Мария Тихоновна всплакнула.
— И ее жалко, и Таю. Откуда аллергия взялась, Денис, разве такое возможно, ни с того ни с сего?
— Возникновение аллергии во время беременности не редкость.
— А потом, после родов?
— Не думаю, что они заберут Вильку.
— К еде она не притронулась. И не пила совсем.
— Стресс, Маша. Стресс и обида.
— Может, насильно попоить из шприца?
Денис Евгеньевич обнял жену и слегка качнул головой.
— Мы пойдем, прогуляемся. Друж, Вилька, — крикнул он нарочито веселым голосом. — Айда на улицу, аппетит нагуливать.
Друж принес свой поводок, Вилька при упоминании знакомого слова закрутилась на месте, а потом подскочила к входной двери.
— Не спеши, не спеши, егоза. Тебя еще нарядить надо, — Мария Тихоновна достала с полки собачью одежку.
На улице Вилька порывалась убежать в свой прежний дом, она скулила и тянула поводок, а когда поняла, что Денис Евгеньевич ее не отпустит, попыталась его перегрызть.
— Не надо, дуреха. Знаю, плохо тебе, но и ты пойми: хозяева ни в чем не виноваты. Так сложилось, Вилька, ничего не изменишь. Они тебя по-прежнему любят, переживают не меньше твоего… Несовместимость есть несовместимость. Ты собака умная, и все равно многого тебе понять не дано. Это не упрек, Вилька. Ну куда, куда ты рвешься, глупая? Иди на руки.
Взяв Вильку на руки, Денис Евгеньевич перешел дорогу и направился в сквер. Друж бежал рядом.
— У нас тебе хорошо будет, с Дружем заживете припеваючи. Я прав, Друж?
Друж гавкнул и вильнул хвостом. Вилька стала вырываться.
Оказавшись на дорожке, она вдруг замерла на месте и начала осматриваться, будто бы оказалась в сквере впервые и не знала, куда следует идти. И без того огромные глаза превратились в два выпуклых черных круга; вытягивая тонкую шейку, Вилька высматривала хозяев. Ловя носом морозный воздух, она искала среди множества сплетенных друг с другом запахов тот, который принадлежал Антону или Тае.
В сквере пахло чем угодно, только не хозяевами, и тогда Вилька принялась быстро-быстро перебирать лапками, торопясь по заснеженным дорожкам навстречу своему счастью. Она же собака, у нее развито чутье, и в настоящий момент ей чутье подсказывало: ищи, и обязательно найдешь. Вилька всматривалась в лица прохожих, оборачивалась назад, подпрыгивала, щурилась, заглатывая чужие запахи.
