Лайза и Рональд стояли на пороге дома Тревиса обнявшись. Лайза никак не хотела его отпустить. Она души не чаяла в своем сыне Тревисе и была равнодушна к Рональду, которого никогда не понимала, но сейчас Рональд был ей нужен. Она должна сделать все, чтобы спасти будущее Тревиса.
— Ты такой красивый… и всегда был умницей, мой хороший, — ласково говорила она, гладя его по голове. — Дай-ка я посмотрю на тебя, Ронни… ты…
— Мама! — Он улыбнулся и смущенно отвел глаза, он видел ее насквозь и стыдился. — Ты уже хорошо меня разглядела.
— Мать никогда не устает любоваться на своих детей, — всхлипнула Лайза. Это прозвучало так фальшиво, что его передернуло. Он не мог найти в себе силы любить ее такой, какой она была. Ему становилось тошно не столько от ее безразличия, сколько от дешевого комедиантства. От того, как она использовала людей, а потом отшвыривала, будто ненужные тряпки из своего гардероба — примеряла и выкидывала. Так она когда-то вышвырнула из своей жизни его отца, плюнула на него самого, а ведь он такой же ее сын, как и Тревис. Больше всего его мучило, что он, взрослый разумный человек, никак не может избавиться от детской обиды на мать.
Но сейчас самое главное — помочь Тревису и этой девушке разобраться в своих отношениях. Он должен способствовать этому во что бы то ни стало. Он обещал.
Лайза Питерсон закрыла глаза, мечтательно откинувшись на спинку дивана. Она вспоминала, какой хорошенькой была в молодости, ее сравнивали с румяной булочкой — свеженькая, аппетитная… прелесть. Лайза выделялась среди подруг. Одна полнее, другая худее, третья выше, четвертая ниже, у каждой тот или иной недостаток с точки зрения окружающих… а у нее все как надо. Идеальные формы — соблазнительная и одновременно стройная фигурка. Любое платье на ней сидело как на шикарной кукле из магазина. Рост — то, что надо, чтобы не прослыть ни маленькой ни долговязой. Лайза этим очень гордилась. Цвет лица — чудо! Волосы шелковистые, вьющиеся… В Лайзу влюблялись с первого взгляда. А она мечтала не о любви. Это все будет… но потом. Когда она станет киноактрисой.
Лайза видела себя звездой экрана, бредила этим и слышать не хотела о замужестве. Единственный недостаток, который она у себя находила, — фамилия. Ее звали тогда Лайза Беннет. Ей это казалось недостаточно эффектным для титров в кино. На досуге она развлекалась тем, что выдумывала себе красивое имя — Лайза Ричарелли, например, или Лайза Антонелли… она питала слабость к итальянским звучным фамилиям.
