Эмиль надел очки и через плечо жены заглянул в письмо:
— Хм-м-м. Этот парень не очень-то силен в грамоте.
Кирстен вытерла выступившие от смеха слезы и присела на корточки. По всему полу гостиной были разбросаны письма, открытки и телеграммы, полученные за две недели со дня ее концертного дебюта в Кливленде. Кирстен опустилась на колени и принялась собирать корреспонденцию, с тем чтобы подклеить ее в толстый альбом в кожаном переплете, сделанный недавно по заказу у Марка Кросса.
— Думаю, теперь лучше перевести мой почтовый адрес на офис Нельсона, — задумчиво произнесла Кирстен, вспоминая многочисленные рассказы об ужасной участи знаменитостей, донимаемых чересчур рьяными поклонниками.
— Неплохая мысль, — поддержал Эмиль. Он собрался было уже порвать письмо Пэта Макитайера, но Кирстен остановила его:
— Папочка, ну как ты можешь так поступать с первым в моей жизни предложением выйти замуж? Каждая девушка должна помнить свое первое предложение.
Обеспокоенная Жанна во все глаза наблюдала, как Кирстен аккуратно разглаживает смятый листок.
— А что ты собираешься с ним делать, carissima?
— Наклеить в альбом, разумеется. Кто знает, будут ли у меня другие предложения?
Когда письмо было аккуратно подклеено в альбом, Кирстен обратилась к критическим статьям, делая вид, что читает их в первый раз. Она вслух выделяла отдельные предложения, словно заучивая их наизусть:
«…радушное и свежее дыхание весны после особо долгой и сухой зимы…»
«…наилучшее сочетание стиля, личности, смелости и, главное, фантазии…»
«…блестящая новая интерпретация сочного звука и драматическая неустойчивость темпа, перед которой столько благоговели романтики…»
«…мастерски изящное легато, изумительное качество которого наполняет даже простейшую фразу незабываемой лирической красотой…»
Убедившись, что родители не видят, Кирстен достала из кармашка юбки аккуратно сложенный желтый листок бумаги, развернула его и тщательно разгладила ладонями складки. Сердце девушки учащенно билось, пока она читала коротенький текст поздравительной телеграммы, и чуть не выскочило из груди, когда она дошла до имени, напечатанного внизу страницы. МАЙКЛ. Пять ровных заглавных букв не просто образовывали имя, они выкрикивали его. Четкое и страстное объявление. МАЙКЛ. Имя громкое, как восклицательный знак. Кирстен прошлась кончиками пальцев по буквам, представляя себе, что гладит лицо любимого. Она приклеила телеграмму на специально отведенную страницу и, вздохнув, закрыла альбом.
