— Прошу извинения за малое количества посуды, — вместо тоста произнес он. — Придется обходиться всего лишь двумя стаканами.
— Два — не один, — почувствовав камешек в свой огород, тут же отбоярился Подушкин. — К тому же малое количество компенсируется качеством объемов.
Но Минаев был неумолим, отговорки не принял.
— Сколько раз говорил доблестному начальнику штаба, здесь присутствующему, — продолжил он, апеллируя к остальным, — чтобы обзавелся необходимым количеством стаканов… Перед людьми стыдно… А ему все «трын-трава».
— Верно, — поддакнул Черняев, прицеливаясь к сочащемуся маслом бутерброду. — Клянусь уголовным кодексом, верно…
— Ты еще уголовно-процессуальным поклянись, — зыркнул на него Палыч.
— Как быть? — продолжил Минаев все тем же шутливо-подковыристым тоном. — Кому первому прикажите вручить эти два кубка с живительной влагой?
— Виталий Васильевич, да на тебя с твоими участковыми никогда стаканов не напасешься, — вынужден был огрызаться Подушкин. — Только неделю назад принес полтора десятка, всем раздал — и где они?
Минаев небрежно отмахнулся: мол, не перекидывай проблемы с больной головы на здоровую.
— Только и сохранились, что мои, припрятанные, — продолжил атаку Палыч. — А если бы и эти не спрятал, то и их уже бы не было…
— Виталич, его и в ступе толкачом не поймать, — подковырнул Подушкина Черняев. — Он и в светлый день наведет тень на плетень. Потому желательно ближе к делу… — указал он глазами на стаканы с вином, придерживаемые Минаевым.
— А что касается вопроса, кому пить первым, — даже не взглянул на Черняева Палыч, — то мое мнение такое: самому старейшему и самому молодому, то есть Василию Ивановичу и Николаю. Возражений нет? — сделал он небольшую паузу.
Возражений не было.
– Раз возражений нет, то, как говорят в данном случае святые отцы, — по единой! Святые отцы мудрые, они суетность и счет в этом деле не любят, чтобы грехов меньше отмаливать.
С последними словами Подушкин аккуратненько из-влек из рук Минаева оба стакана и вручил их Василию Ивановичу и Паромову.
— Василий Иванович, за вами тост, — вмешался нетерпеливый Черняев. — Скажите пару слов по такому случаю.
Подушкин и Минаев активно поддержали Черняева.
Василий Иванович встал и, держа стакан на весу, в чуть согнутой в локте руке, произнес тост за здоровье всех присутствующих, за удачу и успехи в работе, за взаимовыручку и милицейское братство. Он и Паромов, чокнувшись своими стаканами между собой и, символично с остальными — с бутылкой, выпили.
