Выслушав ее торопливый рассказ, я кинулась наверх, где нашла Бесси в постели, белую как полотно.
Она так похудела, что я с трудом ее узнала. Незавитые светлые волосы висели тонкими жидкими прядями, и вдоль пробора, где уже не было следов перекиси, темнела полоса. Выглядела она ужасно.
В комнате была страшная грязь, постельное белье не менялось уже, наверное, несколько недель, но я не могла упрекать тетушку, которая и так держала Бесси на квартире, не получая за это ни пенса.
Я поговорила с Бесси, и она рассказала мне, что случилось, какой она была дурой.
— Я ведь знала и получше место, — проговорила она слабым голосом, — только там это стоило десять фунтов, а у меня не было таких денег.
— Ты писала Тедди? — спросила я.
Она отрицательно покачала головой.
— Я ему сказала, когда узнала, и с того момента он ко мне и близко не подходил. Бесполезно ругать его, Линда, — добавила она, видя мое негодование, — он женат, и это все моя вина; женщина всегда виновата.
— О Бесси, почему ты не пришла ко мне?
Она усмехнулась. Это была тень ее прежней улыбки.
— Я подумала, что у твоих герцогов и герцогинь лишней комнаты не найдется, — сказала она.
Я чуть не заплакала от этой шутки, зная, как ей плохо.
— Я тебя сейчас же отсюда увезу, Бесси, — сказала я.
— Я не пойду в больницу, — быстро произнесла она. В глазах у нее мелькнул страх.
— Ты поедешь в частную клинику, и я достану тебе лучшего врача в Лондоне.
— Тебе это не по средствам, Линда, — попыталась возражать она.
— Я очень богата, Бесси, моя настоящая фамилия Рокфеллер.
Я спустилась вниз и сказала тетушке, что вернусь через час и расплачусь с ней. Миссис Глобел приободрилась и повеселела.
— Вы молодчина, тетушка, жаль только, что раньше не дали знать, я бы давно что-нибудь сделала.
Я села в такси и кинулась на поиски Клеоны. И Клеона не подвела. Когда я все ей рассказала, она связалась со своим врачом и тот порекомендовал клинику. Мы все устроили, и она одолжила мне двадцать фунтов.
Я привезла врача с собой, и он осмотрел Бесси. Он оказался очень хорошим человеком, никого не упрекал и не поучал, хотя, конечно, сразу понял, в чем дело.
Он вызвал санитарную машину и медсестру. Бесси завернули в одеяло и положили на носилки. Испуганная Бесси цеплялась за мою руку.
— Ты меня не оставишь, Линда, ведь не оставишь? — повторяла она.
Я пообещала, но, когда мы приехали в клинику, в операционную меня, разумеется, не пустили.
Я ожидала приговора внизу и надеялась только, что в моей жизни никогда больше не будет такого ужасного ожидания.
